Разбойничья злая луна. Евгений Лукин

мной стоял Гриша Прахов. В его широко раскрытых глазах я увидел удивление и ужас. Мир рушился, понимаете? В их чистенький сволочной рай ворвался грязный, оборванный Минька Бударин, и полетели все их этические соображения к чёртовой матери!..

      Глядя на него, я почувствовал себя победителем.

      – Эх ты, чижик… – сказал я ангелочку чуть ли не с жалостью.

      Он не понял. То ли языка не знал, то ли знал, но недостаточно…

      Я шагнул наружу, и правая – босая – нога ощутила грунт, показавшийся тёплым после прохладного пола. Я думал, у них тут хотя бы трап какой-то будет. А они вон как – на одном уровне с землёй…

      Лишь бы камушек под босую ногу не подвернулся. Ангелочек наверняка смотрит вслед. Вот и пускай видит, что ухожу я уверенно, не оглядываясь, что плевать я хотел на всю их ангельскую технику!

      Отойдя подальше, всё-таки не выдержал и, как бы невзначай повернув голову, скосил глаза. Ну и ничего, понятно, не разглядел. Темнота – и всё… Так вот и вышло, что корабль их я только изнутри видел. Даже на что он похож – не знаю…

      Глава 20

      Под ногами захлюпало, босая ступня погрузилась в холодную илистую грязь. Значит, озеро где-то рядом… Куда же это они меня высадили?

      Я продрался сквозь камыши и, прихрамывая, начал подниматься на пологий пригорок. Сделал шаг – и остановился, облившись холодным потом. На вершине пригорка что-то было. Какое-то сооружение.

      Вот ты и попался, Минька! Поверил ангелам, да?.. А им бы только из корабля тебя выставить! Ты им только на корабле был страшен. А вот теперь…

      Сжав кулаки, я стремительно шагнул вперёд, в темноту…

      И смех и грех: на плоской, будто нарочно выровненной площадке стояли скамейка и бетонная урна. На подгибающихся ногах я подошёл к скамейке и сел. Потом обратил внимание, что в кулаке у меня всё ещё зажат полураздавленный спичечный коробок. Трясущимися пальцами я извлёк из пачки сигарету и чиркнул спичкой. Затянулся и, подавившись дымом, жестоко закашлялся. Вот подлость! Швырнул сигарету на землю и чуть не затоптал её босой ногой. Не могу курить!

      Опасная тишина стояла в щебкарьере. Чем-то она отличалось от обычной тишины.

      Ничего не понимаю… Я же их за глотку держал!.. В себя ведь стрелял, коллектор наизнанку выворачивал, корабль чуть не подорвал с собой за компанию!.. Город… Да врал он насчёт города!..

      Внизу коротко прошуршали тростники. Потом ещё раз. Похоже, кто-то пробирался к кораблю. Я приподнялся, всматриваясь. На секунду мне померещилось, что мелькнула там, внизу, короткая рыжая стрижка, но, конечно, только померещилось… Чёрта лысого в таком освещении разглядишь! Луна наполовину ушла в плотное облако и продолжала погружаться в него всё глубже и глубже, будто её кто нарочно туда запихивал…

      Ладно, бог с ней, с Рыжей… Лучше сориентируемся для начала. Значит, впереди у меня – ковыльный склон, по которому мы сюда спускались, сзади – огни ночного города, ангельский корабль – справа. Пещерка… Я обомлел. Получалось, что между кораблем и нашей пещеркой – каких-нибудь триста метров, не больше. Чуть сами в гости к ангелам не пожаловали…

      А