Царства смерти. Кристофер Руоккио

руками в перчатках держал человек – если его можно было так назвать, – которого я часто видел при дворе, но никогда с ним не разговаривал. Это был один из императорских андрогинов, гомункул-евнух, специально выращенный, чтобы обслуживать императора, быть его лакеем и посыльным. На его лице не было ни волоска, как у всех андрогинов, но он не носил парика, а его белая форма отличалась от других наличием кроваво-алой перевязи, надетой наискось, как портупея.

      – Лорд Марло! – Голос императора прервал мое созерцание, и я склонил голову. – Надо понимать, мы снова у вас в долгу. Очевидно, даже в изгнании ваша польза почти безгранична.

      Мне пришлось вспомнить все наставления Гибсона, чтобы сохранить стоическое выражение лица и не ухмыльнуться, подумав о том, как сейчас, должно быть, бесится про себя магнарх. Я не стал целовать землю – этого от меня и не ожидалось, – но и глаз не поднял.

      – Благодарю вас, досточтимый кесарь.

      Колыхнулись тени, и я догадался, что император встал, – и действительно, спустя секунду передо мной появилась пара белых сапог и рука в алой перчатке с кольцами. Я взял ее и поцеловал, осознавая – и от этого несколько насторожившись – посыл, который был вложен в этот жест.

      – Мы сожалеем, что не смогли помочь вам в судебных вопросах. Приятно видеть вас в добром здравии.

      Подняв взгляд, я отпустил руку императора. Прикасаться к его величеству дольше положенного протоколом было бы опрометчиво. Я не знал, как ответить на эту ремарку. На попечительство магнарха я попал по его собственному приказу. Когда нанятые Капеллой убийцы не смогли лишить меня жизни и тем самым положили конец многолетним судебным разбирательствам, не кто иной, как Вильгельм Авент, подписал распоряжение о постановке «Тамерлана» на прикол и моем назначении советником на Нессе.

      «Ради вашей безопасности», – сказал тогда император.

      Скорее чтобы не позволить мне ввязаться в новые неприятности.

      В конце концов я выбрал нейтральный ответ:

      – Благодарю, ваше величество.

      Кажется, императора это устроило. Его взгляд вдруг метнулся в сторону, словно луч фонарика.

      – А это, должно быть, ваша возлюбленная. Если не ошибаюсь, мы незнакомы.

      Я удивленно моргнул. Мы с его величеством встречались более сотни раз, и почти всегда я был один. Казалось невероятным, что они с Валкой ни разу не пересеклись, однако… Красная бархатная перчатка протянулась к Валке для поцелуя. Та не отреагировала. На миг я почувствовал, как ее глаза выжигают мне голову, но оставил язык за зубами. Наконец, поняв, что иного выбора нет, Валка поцеловала императорские перстни.

      – Досточтимый кесарь, – сказал я, мысленно представляя сцену, которую Валка закатит, когда мы вернемся на нашу виллу в Маддало, – это доктор Валка Ондерра.

      Я не добавил топоним «Вхад Эдда». После битвы на Беренике мы с Валкой отправились к ней домой в поисках лечения. Лечение мы нашли, но клан Валки решил, что ей требуется переобучение