Общага…, или На сломе эпох. Валерий Петрович Екимов

вздыхает его Малышка, – она сюда, к нам на четвертый этаж, уже всех кошек со двора перетаскала, а те у неё в комнате сидеть не желают, чуть что – сразу за дверь, а она за ними по этажам носится, кричит, ловит…

      – Ты знаешь, – грустнеет и Феликс, – у нас в детстве, когда мы с родителями на Загородной улице ещё в рабочих бараках жили, была такая же странная соседка, она тоже всех кошек и собак с улицы в дом тащила. Ох уж, сколько там, через стену к нам блох и тараканов лезло – жуть! – помню, родители как-то, не выдержав, вызвали санэпидстанцию и участкового милиционера, все-таки дети кругом, многие болели лишаем.

      – И что?

      – Ничего. Кошек забрали в приют, старушке выписали штраф, а она потом даже заболела, чуть не умерла.

      – Из-за денег?

      – Из-за кошек, говорила, что во время блокады, они ей жизнь спасли.

      – Как спасли?

      – Ну-у, понимаешь, рассказывала, что кушали они их тогда, иногда даже сырыми, когда дров не найти было.

      – Ах… – с ужасом выдыхает Малышка.

      – Время было такое, ничего не поделаешь. А после, спустя годы, она уже не могла мимо бездомной животины просто так пройти, не накормив её, не приласкав.

      – Да-а, – горько тянет, – грустная история, но здесь-то явно другое, Лариска эта кошек дома не кормит, она их просто так домой тащит, из интереса, что ли, вот они и разбегаются от неё кто куда подальше.

      – Может, она просто не успевает их покормить.

      – Вот уж не знаю, себя-то она накормить не забывает, да к тому же за чужой счет.

      – Что значит за чужой?

      – А то и значит, – машет рукой, отвернувшись. – Поставила я днём на кухне суп вариться и отошла буквально на пять минут, чтоб детей уложить, пока он не закипел. Возвращаюсь, а там из нашей большой кастрюли Лариска прямо руками мясо вылавливает и кусает его.

      – Как это… кусает?

      – А вот так… зубами кусает.

      – Ну-у, и ты? – округляет глаза муж.

      – А, что я? – разводит пуками. – Спросила её, вкусно получилось?

      – А… она?

      – Говорит, что вкусно, мол, решила помочь – пробу снять.

      – А… ты?

      – Говорю, что так нельзя, что у нас, слава Богу, ещё пока не коммунизм, и что я всё утро для этого супа по магазинам с детьми за продуктами бегала, потом их чистила, резала, варила.

      – А она?

      – Молодец, говорит, Бог в помощь.

      – Да уж! – вздыхает потрясённый Феликс. – У неё видно по поводу коммунизма другое мнение имеется.

      – Возможно, что и другое, но выливать такое количество продуктов жалко, объяснить ей что-то о правилах поведения невозможно, она, кажется, вообще мало что понимает, в лучшем случае, в качестве компенсации принесет какой-нибудь свой кусок мяса взамен съеденного, – сокрушается Малышка. – В общем, пришлось отдать ей наш суп вместе с кастрюлей, всё равно теперь в ней я ничего приготовить не смогу, примета плохая.

      – Правильно сделала! – кивает. – Интересно, откуда она вообще тут взялась?

      – Соседи про неё говорят, что она на заводе кладовщиком, что ли, работает, даже муж у