Фаза быстрого сна. Лина Николаева

Андрей прикрыл рот рукой, пряча улыбку.

      Марк только покачал головой и снова уткнулся взглядом в страницу. Оставались последние строки, а книги, пожалуй, были единственным, что ему нравилось в этом доме. Все остальное так приелось, что доводило до зубного скрежета, и пусть после отъезда жизнь не обещала стать лучше, хотелось поскорее сбежать.

      – Что? – протянул Вадим насупившись.

      – Жаль, что я сам не додумался до такого… – Андрей уже с трудом сдерживал смех. – Образа.

      – Мы станем магами, надо соответствующе выглядеть, – буркнул Вадим и замолчал, когда Марк засобирался.

      – Уже пора? – удивился Андрей, смотря на часы.

      Двенадцати еще не было, до отъезда оставалось время, но и слушать набившие оскомину пререкания не хотелось.

      – Я побуду на улице, – ответил Марк, подхватывая котомку, выданную вместе со сшитой портным одеждой.

      Он раскрыл ее, чтобы проверить собранные вещи, затем посмотрел на то, что оставлял на тумбе: паспорт, зарядку, книгу, какие-то исписанные бумажки, унесенные с работы – кому все это нужно теперь?

      Марк открыл паспорт. Мать, наверное, засуетилась и занервничала только потому, что матерям положено переживать за своих детей, этого ждали от нее. Отчим бы пожал плечами и поворчал, что пасынок специально отключил телефон и уехал, никого не предупредив, потому что «характер у него паршивый».

      Следом Марк раскрыл книгу. Он взял ее у коллеги «до выходных», как обещал. Пожалуй, первыми забили тревогу на работе, да и то, скорее, из-за прогулов, а не от настоящего переживания. Оставшись наедине с собой на два месяца, Марк понял, что с той же вероятностью о нем мог никто не вспомнить – он сторонился людей, точно заразных, хотя знал, что «зараза» на самом деле сидит в нем, а он с ней просто не сумел справиться.

      Поняв, что разглядывание затягивается, Марк быстрым движением закрыл книгу и вышел, успев заметить, как Вадим садится на кровать и бережно поправляет складки мантии.

      Едва закрылась дверь, послышался голос Андрея:

      – Жаль его.

      – Да, такой молодой, а ворчит хуже моей слепой бабки, – откликнулся Вадим.

      – Я про другое. Он многих оставил дома, вот и сторонится всех.

      – А кто не оставил, но что теперь? Слушай, мы станем магами, что еще нужно?

      Марк зашагал по коридору. Он спускался в гостиную во время общих сборов, но предпочитал молчать и наблюдать. Имея слишком много свободного времени, про таких вот «молчунов» жильцы фантазировали, поэтому по дому постоянно ползали слухи – обычно более грязные, отчего слова про «многих оставил» даже умиляли. В этом был весь Андрей.

      В гостиной сделалось шумно, горели все лампы, на столе стояла оставшаяся со вчерашнего вечера бутылка вина. Слова прощания не стихали с того же времени. Люди так быстро сошлись, ухватившись друг за друга, как за спасательные плоты, и многие сейчас не разжимали соединенных рук или не переставали обниматься.

      Марк потоптался в комнате и вышел, забрав дорожный плащ. Прощаться не хотелось, да и не