Сердце, скованное льдом. Ольга Зорина

поцеловали ей руку. Руку Гришина они просто пожали.

      – Рады знакомству! – В один голос произнесли братья. – Мы можем идти, Лада Андреевна?

      – Идите.

      – Красавцы! – Отметила Елизавета Ивановна, когда Максим и Тимофей ушли на кухню. – И какие воспитанные молодые люди. Что вы скажете, Даниил, они же ваши подопечные, если я правильно понимаю.

      – В этом полностью моя заслуга, – похвастался мужчина. – Чтобы они из себя представляли, если бы я не приютил их тогда? Я дал им образование и научил подобающим манерам. Дал им то, что они сейчас имеют: крыша над головой, автомобиль и прочее.

      – Как это благородно с вашей стороны! Но где их родители?

      – Автокатастрофа, несчастный случай.

      – Какой ужас! – Всплеснула руками женщина. – Но не будем о грустном.

      На лице у Лады не дрогнул ни один мускул. Она даже не думала о том, чтобы похвалить его или восхититься им, как мать. Хотя та скорее всего делала это из лести. Сама Лада, выслушивая гостя-хвастуна, едва не скрипела зубами от злости. Ей было обидно за братьев Гладковых. Создавалось впечатление, будто бы без Гришина они никто и звать их никак.

      – Но ведь это неправда, – говорила себе Лада. – Максим и Тимофей вполне способны обходиться и без его подачек.

      А в это время на кухне негодовал Макс – дядя опять вывел его из себя.

      – Нет, ты подумай, Тимка, с какой свиньей мы имеем дело. Кусок дерьма! Как он унизил нас перед матерью Лады. Уму непостижимо!

      – Макс, что я тебе говорил? Быть выше его оскорблений. Ешь давай, а то суп остынет.

      Тимофей был спокоен как удав, он давно научился не обращать внимание на оскорбления со стороны опекуна.

      – Твоему спокойствию можно только позавидовать, братец, – сказал Макс.

      Он зачерпнул ложку горячего супа и проглотил его. Потом еще и еще. Макс почти не жевал и поперхнулся. Тим заботливо подал ему стакан воды.

      – Спасибо, брат.

      – Ешь нормально, не торопись.

      А тем временем Елизавета Ивановна старалась исполнить просьбу внучки и выдворить Гришина с этой вечеринки. Она задавала провокационные вопросы, язвила, приставала к нему под столом, а потом делала вид, что ничего не происходит.

      – Даниил, вам, если я не ошибаюсь, уже 45. А вы всё еще не женаты. Почему?

      – Потому что еще не встретил свою судьбу, – ответил Гришин, и в свою очередь спросил её. – А вы, Елизавета Ивановна, почему так и не вышли замуж?

      – Мой ответ ничем не отличается от вашего. И всё же у вас есть хоть кто-нибудь на примете?

      – Есть, но женщина, которую я хотел бы назвать своей женой, не принимает мои чувства всерьез.

      – Она вас не любит?

      – Скорее всего. Грустно это осознавать.

      – А что вы делаете, чтобы добиться расположения этой женщины? Вы заботитесь о ней, задариваете подарками, комплиментами. Вы честны с ней. Как именно проявляется ваша симпатия?

      – Послушайте, Елизавета Ивановна, – начал терять терпение Гришин. – Не лезьте вы в мою жизнь,