Падший ангел за левым плечом. Татьяна Степанова

хобби. Отдых ее. Она и денег особо не просила. Ей тесть на карточку клал. Они там… семья считала, что лучше, если Полина будет первое время абсолютно независимой финансово.

      – Мы коробки, ярлыки, ценники изъяли. Мусор тоже. Станем разбираться. Ноутбук ее посмотрим.

      – Смотрите. Все, что может помочь. Ладейникова, моего секретаря, возьмите в группу. Я его попрошу. Он парень сообразительный. И в компьютерах хорошо соображает. Я его в министерство с собой возьму, если согласится аттестоваться.

      – Ты сам ему предложил приехать починить компьютер Полины?

      – Там скайп зависал и программа. Она с отцом постоянно общалась – он в Гонконг улетел. Сейчас вот обратно летит – на похороны. Я Артема попросил помочь разобраться с проблемой. Мы Полину вместе с ним обнаружили там, в доме.

      Спроси его, почему он дверь своим ключом открыл и отчего из машины Полины не звонил.

      Но Гущин не стал этого спрашивать. Он, видно, для себя многое уже решил.

      – Ну вот, теперь мы и подошли к самому главному, – сказал он.

      Вавилов посмотрел на него.

      – Из-за какого дела, из-за какого расследования с тобой могли поступить вот так? – спросил Гущин.

      – Я все думаю об этом. Сначала даже сконцентрироваться не мог.

      – Ты пять лет уже ничего не расследовал, никого не сажал. – Гущин наклонился к нему. – Это старая история с длинным концом. Какое из дел, по-твоему?

      – Их много было, Федор Матвеевич, ты сам знаешь.

      – Рождественск не Чикаго. Дела должны быть пятилетней давности или около того.

      Вавилов сосредоточенно молчал. На лбу его вздулась вена.

      – Грибов, прокурор, – сказал за него Гущин. – Вот что первое приходит на ум и мне, и тебе. Мне, когда я думаю о вашем районе и городе Рождественске. Но были и другие дела.

      – Начальник Главка сказал, что вы поднимете архив. Но я… я не смогу в этом участвовать лично. Он меня не отстраняет, но… он запретил в общем. По правилам и по инструкции не положено. Но я все равно стану помогать. Федор Матвеевич, ты ведь не откажешь мне в этом?

      Гущин обнял его за плечи.

      Они сидели рядом – двое мужчин, двое коллег.

      Катя чувствовала себя абсолютно лишней. Но ее они оба не замечали.

      Глава 9

      Жизнь в сортире

      Если бы где-то когда-то кем-то проводился конкурс на звание лучшего бесплатного общественного туалета, то туалет на втором этаже огромного торгово-развлекательного комплекса «Товары и услуги» занял бы, наверное, четвертое место, не попав в тройку лидеров.

      Огромное помещение, отделанное искусственным мрамором, напоминало вокзал. Тут было так же многолюдно, как и у билетных касс.

      Наталья Грачковская, чья жизнь вот уже несколько лет проходила тут, в сортире, чувствовала себя на своем рабочем месте как на вокзале перед дальней дорогой.

      Вот сейчас свистнет гудок тепловоза, и поезд с пассажирами, среди которых сплошь одни женщины,