Легенда о розе. Цена предательства. Ольга Сергеевна Рузанова

у ребенка щеку и опускаюсь в объемное кресло, стоящее во главе овального дубового стола.

      Митрич начинает суетиться, наливает для меня стакан воды, себе – виски со льдом. Достает из внутреннего кармана частый гребешок и причесывает заметно поредевшие за последние годы волосенки.

      Смешной и безобидный на первый взгляд, но каждая собака в нашем городе знает, что Залозный Николай Дмитриевич волк в овечьей шкуре. Человек с нюхом ищейки и хваткой бульдога. Много лет был правой рукой моего отца, а после смерти родителей по наследству перешел моему дяде Олегу Петровичу Стародубцеву.

      Не имея собственной семьи, живет в нашем доме и фактически является членом семьи.

      Сделав внушительный глоток виски, ставит стакан на стол и закусывает долькой лимона.

      – Он еще вчера засветился. Устроил дебош в Шумовском клубе.

      – У Шумовых? – быстро переспрашиваю я.

      Зачем он к ним пошел? Тут одно из двух – либо оказался в их клубе по чистой случайности, что неудивительно, потому что львиная доля ночных заведений нашего города принадлежит им, либо решил играть сразу на два фронта.

      Ему известно, что между Стародубцевыми и Шумовыми застарелая вражда.

      – Ни с кем из Шумовых не общался, – тут же добавляет Митрич, – набухался и свалил с первой попавшейся шлюхой.

      На последних словах стискиваю стакан в пальцах до побелевших костяшек.

      Кобель.

      – Как думаешь, зачем вернулся?

      – Кто ж знает, что в его дурной башке? К тебе зачем сунулся?

      – Просил встречу с дядей организовать.

      – Даже так? – удивляется старик.

      Ослабив галстук на шее, задумчиво потирает круглый подбородок. Сомнений нет, уже завтра ему будет известен весь расклад.

      Наш Митрич знает все обо всех. Без его ведома в городе вороны не каркают и кошки не родят. У него уши и глаза абсолютно повсюду. Недаром дядя называет его старой сплетницей, хотя, чего греха таить, его любопытство выручало нас не раз и не два.

      – Тебе надо охрану усилить, – постукивая пальцем по столу, вдруг выдает он, – ох, не к добру все это, не к добру…

      Я согласно киваю. Надо, значит, надо. Скажу Алексу, чтобы выделил в сопровождение еще одну машину. Потому что я хорошо помню, если за дело взялись Шумовы – жди беды.

      Митрич доливает себе спиртного и, выглянув в окно, достает из бара еще один бокал.

      – Дядька твой приехал.

      Освободив кресло хозяина нашей семьи, с ногами усаживаюсь на диван. Вскоре за дверью слышатся быстрые шаги, а следом в кабинет входит мой дядя, старший брат моего отца, Олег Петрович Стародубцев.

      Высокий импозантный мужчина с седыми волосами и модной бородкой.

      Бросив на меня короткий взгляд, сразу проходит к своему креслу. Принимает бокал из рук Митрича и выпивает его залпом.

      – Что делать будем, Олег? Сопляк встречу с тобой просит.

      – Устрой. Послушаем, что скажет.

      Я внутренне вся подбираюсь. Вонзаю ногти в ладони и кусаю губы.

      – Может, он вину свою искупить перед нами хочет? – продолжает