Салыуй. Дмитрий Александров

ведь для него не большое дело провести вот так ночь в лесу, – подумал Иван, – я чувствую, что не большое. Чудной малый».

* * *

      Чем длиннее становился день, тем больше появлялось по берегам Пайтыма рыбаков. Большая их часть плохо знала озеро – их выбор был случайным и сами они были здесь людьми случайными. Они отдыхали с комфортом, старались подъехать к самому берегу, а то и помыть машину озёрной водой. Увидев подобное с катера, Иван свирепел и отправлялся наводить порядок. Пару раз случалось ему зарубиться словами с районной «братвой». Трём-четырём крепким парням с золотыми цепями Иван объяснял всё спокойно, с позиции силы, рассказывал, кто у него в друзьях и кто здесь бывает, и тем решал без лишнего шума конфликт. Это способствовало ещё большему утверждению Старорука в негласной должности «начальника озера».

      На майские к Ивану приехал из города старый приятель, Сергей Челикин. Его чёрная «Лада», вымазавшись свежей грязью, пробралась по известной короткой дороге, остановилась возле ворот с буквами «ГИМС» и названием области.

      – Открывай, медведь, песец пришёл! – крикнул он от ворот, достал из багажника ветошь и принялся протирать лобовое, напевая: «Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе…»

      С молодым бизнесменом Иван решил Егора познакомить.

      – Паренёк тут у меня поселился, не местная душа.

      – Беглый что-ли?

      – Дурак что-ли? – усмехнулся Старорук. – Нет, просто жить ему негде. А у меня один сруб пустует. Ну и пара рук, пара глаз.

      Вечером трое сидели снаружи за столом, прикрытым двухскатным досчатым навесом. Рядом остывал мангал. У пирсов плескалась рыба. Стоял штиль, воздух был свеж и приятен: перед праздниками потеплело.

      Говорили о машинах. Сергей жаловался на барахлящую трансмиссию, и Ивана, хорошо понимавшего технику, это веселило: он предупреждал после покупки ровно о такой проблеме.

      – Говорил я тебе брать старую японку, – указывал Иван куда-то на восток куском ветчины.

      – А патриотизм твой где? – ответил Сергей, черпая картошку.

      – Патриотизм у меня где надо, а у тебя – мазохизм. Ладно, – тут же добавил он, не желая обижать приятеля, – скажи честно: выпендриться хотел. Эта «Виктория»7 у тебя одного небось на весь Урал.

      Сергей, словно услышав только последнее, довольно улыбнулся:

      – «Victory». Да, редкая.

      – «Виктори» – это «Победа»? Ну, давай за Победу!

      – Егор, чего пустой? Дай налью.

      – Он не пьёт, – пояснил Иван.

      – Совсем?

      – Угу.

      – А что так? Здоровый, как лошадь.

      Иван пожал плечами и стал добывать из банки вёрткий огурец: вилка была и коротка, и тупа.

      – Не, ну ты скажи, религия что ли? – не унимался гость. Егор молча смотрел на свою ложку.

      – Ладно, оставь его. Хороший парень.

      Глава 5. Любовь к жизни

      Сила Егора порой ставила Ивана в тупик. Он мог вытащить на берег лодку, просто ухватившись за

7

      Имеется в виду LADA Victory, полноприводная модификация ВАЗ 21099 с независимой подвеской, полуосями от «Нивы» и трансмиссией от Volkswagen Golf. Выпускалась мелкосерийно предприятием «Металлик-квадро» в Тольятти в конце 1990-х.