Петрикор. Ирада Берг

был невысокого роста и крепкого телосложения. Старик с трудом догнал его и впопыхах схватил за плечо, останавливая. Марко почти задыхался, но крепко держал мужчину. В испуге тот повернул к нему искаженное гримасой лицо.

      – Что вам надо? Что вам надо? Вы что, с ума сошли?

      – Я просто… – Марко сильно запыхался, но не выпускал плеча незнакомца из своей стальной хватки.

      – Что вы вцепились в меня?

      – Давайте присядем… Пожалейте старика. Почему бы нам не поговорить?

      Мужчина молчал.

      – Послушайте, я переехал несколько месяцев назад в этот район, после того как умерла моя жена.

      Мужчина с недоумением продолжал смотреть на Марко.

      – Хотите портвейна?

      – Портвейна? – удивился незнакомец.

      – Да, превосходный сорт. У меня в семье все занимались портвейном. Представляете?

      – Зачем мне это знать?

      – Возможно, и незачем. Но попробуйте портвейн. Я знаю в нем толк.

      – Хорошо. Я выпью глоток, пожалуй. Только отпустите меня. У вас слишком тяжелая рука.

      – Тогда давайте присядем, и я отпущу вас, обещаю.

      Они вместе опустились на скамейку, и только тогда Марко убрал руку. Мужчина сделал глоток из липкой бутылки.

      – Действительно, хороший портвейн.

      – 2014 год. В тот год был особенный урожай.

      – Вот это меня всегда удивляло. Чем он может быть особенным?

      – Хлебнете еще? Знаете, как говорят: портвейн очищает душу.

      – Да что уж там… Зачем вы мне помешали?

      – Выпейте еще… Пейте-пейте.

      – Был такой поэт Омар Хайям, наверняка вы слышали о нем.

      – Что-то припоминаю.

      – «Вся мудрость на дне вина». У него вся поэзия о вине и его магическом воздействии на человека.

      – Вы как-то связаны с искусством? – спросил Марко, стараясь говорить как можно спокойнее.

      – Я режиссер. Хотя какое там. Был режиссером. Теперь я ничтожество. Ничтожество, – медленно повторил мужчина.

      – Это вы так решили?

      – Что?

      – Вы решили, что вы ничтожество?

      – Так решили многие из тех, кто посмотрел мою последнюю картину. Критики…

      – Критики! – Марко взял бутылку и сделал глоток. – В 2014 году было мало дождей. Необычно для региона. Портвейн получился более терпким. Такой насыщенный вкус. – Он протянул бутылку обратно мужчине. – Вы сказали, критики плохо отозвались о вашем фильме?

      – Да, настоящие шакалы. Только и рыщут, кого бы еще осквернить и сожрать. Чтобы ничего не осталось от человека, от художника. Это ужасно…

      – А кто такие эти критики? – Марко пристально смотрел на мужчину.

      В этот момент режиссер подумал, что старик совсем выжил из ума, и сделал еще глоток портвейна.

      – Они решают, кто гений, а кому ничего не светит.

      – Я это понимаю. Не думайте, что я совсем идиот. Люди… Они не вправе решать, кто достоин, а кто нет. Однажды Кейт мне так сказала.

      – Кейт?

      – Моя