Все хотят. Анастасия Благодарова

ничуть не мил? Я же ничего не сделал!

      – Вот именно, – сжалась в плечах, ломано зажестикулировала. – Как-то непонятно это всё. Напрягает.

      – Да ты и без меня постоянно в напряге. У тебя всё хорошо?

      – Станет, если объяснишь, зачем пристал. Мне…

      Тасю бросало в жар. Происходящее походило на абсурдный кошмар. Хотя, казалось бы, если со стороны, то мило и романтично. Да только не с теми и не вовремя. Мания преследования холодила конечности, шпиговала ножами грудь. Защитный барьер психики, фундаментальный, самоотверженно прикрывал от смертельной опасности чего-то неведанного, безумного. Точно на краю скального обрыва. Одно дуновение ветра перемен, и контроль утерян. Разорвать лёгкие воплем и разбиться о камни.

      – А что, если… – несвойственное Остапу стеснение проявилось поцелуями солнца на его щеках. – Что если просто понравилась?

      – Не верю. – В её ауре полыхнул злой алый, колючий и яркий. Парню пришлась по душе хоть какая-то эмоциональная перемена. – В жизни не поверю, не старайся!

      – А как же любовь с первого взгляда? И в неё не веришь?

      Тася зыркнула, да в ту же секунду гнев её куда-то подевался. Зелёные, чистые глаза – открытая книга, в коей пышет сказочная доброта. Девушка стушевалась. Без шуточных издёвок, осторожно спросила:

      – У тебя проблемы со зрением?

      Последовавший за этим хмык трактовала верно. Потому, по тактике честного продавца, бесцветно, как всякую прописную истину, донесла:

      – Я уродка. Толстая.

      И вдруг душе стало особенно приятно. Неестественно комфортно. Тяжёлый камень, что зрел в ней долгие годы, наконец, удобно уместился в покое, без катаний и скачков. Тася замерла, наслаждаясь чудным новым чувством. Не дрогнула, когда Остап раскрыл перед ней ладони.

      – Посмотри.

      Воспитанная послушно опустила глаза. Уже заметила, когда тот её в коридоре цапнул. Но теперь можно увидеть – то у обеих его рук. На коже там и здесь червячками пухли белёсые ниточки шрамов. Матово переливались наспех заросшие ямки, как от капель кислоты. Две тонкие ленты цвета свежего мяса обвивали пястья, будто однажды, ещё мальчик, намотал на них раскалённую проволоку. Даже не верится. Как Тасе – одна единственная красота, так безупречному – один единственный недостаток.

      Женская ласка взыграла:

      – Сожалею.

      – Не стоит. Я родился таким.

      Невыщипанные брови взметнулись вверх.

      – А… а как?

      – Видишь? Никто не идеален, – поделился мудростью идеальный парень.

      Тася ушла в раздумья. Изо всех сил попыталась представить, что, мало ли, мотив Остапа именно такой. Зуб дала бы – им движет некий пунктик на внешности и только он. Красавицам полезна некрасивая подруга. Может, этому нужна такая девушка? Коли зубы огорчили.

      Тася дважды моргнула. Нет, разум по-прежнему бунтует. Не может быть с ней такого. Подытожила:

      – Всё равно какая-то х*рня.

      Тот чуточку взбодрился, расплылся