Запах женщины. Руслан Ходяков

мужик тащил здоровенный чемодан. Чемодан был очень тяжелый. Он-то нес его, то тащил волоком, не желая расставаться со своей ношей, матерясь и на разные лады, во весь голос проклиная какую-то Катю.

      Миша смотрел на меня, а я будто не замечала того, что он на меня смотрит, но чувствовала, что ему было приятно и одновременно грустно это делать. Я не хотела на него смотреть. Перед глазами плыл жирный пробор Прилизанного, полу стершееся лицо Мелешева… Бывают такие лица, которые всегда трудно представить в памяти. Все время всплывает какое-то говорящее, размытое пятно. Я представляла отчима. Его потные руки, его лицо покрытое испариной, тоже постоянно являющееся мне в самых страшных кошмарах вместе с нарастающим ощущением боли и страха. Я вспоминала всю эту мерзость и не хотела смотреть на Мишаню, потому, что он показался мне таким близким, таким родным. И мне совсем не хотелось выходить из машины, оставлять его одного. Мне хотелось остаться здесь, рядом с ним. Поцеловать его нежно, трепетно. Потому, что он был такой хороший. Такой необычный… Я не хотела смотреть на него, потому, что знала, что если я посмотрю на него то так и сделаю.

      Все. Пора. Решила я и не говоря ни слова попыталась открыть дверь. У меня ничего не получилось.

      – Заклинило… – проговорила я не глядя на Мишаню. – Дай я выйду через твою сторону.

      Мишаня молча открыл свою дверь и вышел из машины. Я с трудом перебралась на водительское сидение, больно ударившись коленкой о ручку переключения скоростей. Мишаня принял у меня сумку и подал мне свободную руку. Выходя, я столкнулась с ним лицом к лицу, хотя всячески старалась избежать этого.

      – Я найду тебя, – сказал он.

      Господи, до чего сентиментально. Я посмотрела в его глаз и чуть не совершила поступок, которого так не желала. Стой, Ритка. Не вздумай бросится к нему на шею. Не губи его душу. Отшей его сей час же!

      – Не стоит этого делать, – ответила я ему.

      – Почему?

      – Потому, что я тебя убью…

      Глава шестая

Мишаня

      – У тебя, что, есть ружьишко? – Скептически спросил Мишаня.

      – Ага, двустволка c оптическим прицелом, давай сумку, мне пора, – я схватилась за ремень сумки, испытывая жгучее желание поскорее уйти и избежать дальнейших разговоров.

      – А стрелять-то умеешь?

      – Умею, не переживай. Сумку-то отдашь? – я дернула за ремень.

      – На, – спокойно ответил Мишаня, выпуская из рук сумку, и отходя в сторону. – Только смотри не промахнись, – в словах его появилась какая-то двусмысленность.

      – То есть?

      – Когда твои друзья на шестисотом «Мерседесе» снова за тобой приедут. Ты ведь будешь отстреливаться, не так ли?

      – Куда приедут? В Питер что ли?

      – И в Питер, и в Тамбов, и Урюпинск. Думаю у них бензину хватит даже до Владивостока. Так как? – Мишаня не забираясь в машину боком сел на водительское сидение, достал сигареты из бардачка и снова закурил.

      Как, как. Я сама знаю, что приедут. Может быть я даже в поезд сесть не успею. Но, парень, оказывается,