Инквизитор. Божьим промыслом. Стремена и шпоры. Борис Конофальский

смотри! – злится Волков. – Чтобы понимать, где ты, а где Фердинанд Константин.

      – А чего? – удивляется Сыч. – Чего?

      – Ты мог быть Ёганом Лемке или Гансом Шлиманом, или, к примеру, Дитрихом Фишером, или кем угодно… Ну а какой из тебя Фердинанд Константин? – и тут генерал неожиданно вспоминает и с некоторой долей тревоги спрашивает: – А фамилию какую ты себе выбрал, Фердинанд Константин? Уж не Габенберг, надеюсь?

      – Зальцер, – нехотя бурчит Фриц Ламме.

      – Зальцер, – генерал вздыхает облегчённо. – Слава Богу, что не Левенбах или не цу Коппенхаузен.

      – Ну, так получилось, – тоже вздыхает Сыч. Он, кажется, и сам теперь понимает, что это имечко ему не очень-то подходит. А уж для будущего дела и тем более. И оба они осознают, что теперь уже ничего не исправить. Придётся ему и дальше быть Фердинандом Константином Зальцером.

      – Как? – не понимает Волков. – Фриц, я же тебя за умного полагал. Как у тебя «так получилось?».

      – Ну, я когда к хозяйке пришёл, комнату снимать… А она вдова… И ничего себе такая. Ну вот…

      – Что?

      – Она спросила: как вас величать? Я и сказал. Ну а что делать было? Не настоящее же говорить? А чего оно вам… То есть, чего это имя вам так не пришлось? – не понимает Фриц Ламме.

      – А то, болван, что это имя твоё будут горланить глашатаи у всех больших церквей и рынков, и вообще по всему городу.

      – Это ещё зачем? – искренне удивился Сыч. Он-то думал, что дело у него будет, может, и кровавое, но тихое и тайное.

      – Потому что ты, Фердинанд Константин Зальцер из Фринланда, устраиваешь в фехтшуле «Непорочной девы» турнир мечников и других бойцов.

      – Турнир? Я? – Сыч, кажется, даже немного испугался.

      – Ты, Фердинанд Константин, ты, – твёрдо произнёс генерал и подтолкнул к нему поближе тяжеленный мешок с серебром. – Тут шесть сотен для тебя на проведение турнира.

      – Турнир? – Фриц Ламме всё еще не верил, что это происходит с ним. – Какой ещё турнир?

      – Обычный турнир, – уже чуть успокоившись, говорил Волков. – Ты, что, никогда не бывал на турнирах?

      – Да пропади они пропадом, – сразу ответил Сыч, – прыгают, бьются, дурни, а всё чтобы бабам понравиться. Машут там своими железяками, пыжатся…, – он весело трясёт головой и ухмыляется. – Аж смешно, ей Богу!

      – И что же, ты никогда не хотел владеть мечом? – удивился барон.

      – Эх, экселенц, – ухмыляется многомудрый Фриц Ламме, – мечи – это для вас, для благородных, а с меня кистенька да ножичка хватит, да удавочки, лишь бы ночка была потемнее, да улочка потише. А уж если ночью меня такой вот господинчик с мечом встретит, то и выхватить его не успеет. В этом вы уж не сомневайтесь. А белым днём так я к такому храбрецу и близко не подойду, авось не дурак.

      Глава 10

      Тут Волков и не нашёлся, что ему и ответить, он-то, зная Сыча давно, как раз не сомневался, что случись такая встреча – и живым выйдет из схватки именно этот крепкий и ловкий, хоть неказистый на вид человек, а вовсе не боец, обученный бою честным оружием.

      Тем не менее барон