Черный меч царя Кощея. Андрей Белянин

в смысле Змей, наоборот, после ночи любви ей очень даже понравится? Сельские девушки, они существа непредсказуемые…

      – А твоя? – напомнил Орёл.

      Я протянул руку, поймал его за грудки и тяжело выдохнул прямо в лицо:

      – Моя может. Убить. Но спать с ним не станет. Скорее умрёт.

      – Да я ж не за-ради обиды, братец названый, – легко отцепляя мои пальцы, повинился хозяин. – Хочешь, путь-дорогу к дворцу змеиному на Стеклянной горе нарисую?

      – Да, – согласился я. – Извиняться не буду. Нарисуй, братец названый.

      Бородач взял чистую глиняную тарелку и просто ногтем начал царапать на ней вполне себе профессиональную топографическую карту. Я узнал схематичную линию стен Лукошкина, полосу речки Смородины, Кощееву Лысую гору, а дальше за ней, через лес и большое озеро, появились очертания неприступной крепости в европейском стиле. Не знаю, можно ли было назвать это той самой Стеклянной горой, но на какой-нибудь рыцарский замок времён Войны Алой и Белой розы было очень и очень похоже.

      – Держи, Никита Иванович. – Орёл пододвинул мне исцарапанную тарелку. – Ну а сам чего не ешь, не пьёшь? Али гостеприимством моим брезгуешь?!

      – Вообще-то Баба-яга просила в ваших краях ничего не есть, а то назад не вернёмся. Но… я уже перехватил у вашей родни. Так что… ох!.. не знаю даже…

      – Ешь, не бойся! А как я вволю поем-попью, так и вас на свет божий вынесу.

      Мне оставалось лишь пожелать ему приятного аппетита, сделать себе бутерброд с говядиной и тихо выйти вон. Судя по страшному клёкоту за моей спиной, от запечённого быка вряд ли что-то останется. В сенях я был задержан хозяйкой. Дородная Акулина с двухлитровой бутылью мутного самогона в руках легко прижала меня бедром.

      – Слышь-ко, добрый молодец, а мой муженёк не обещался тебя на свет божий вынести?

      – Была такая тема, – не стал врать я.

      – Вот и ладушки! Так, ежели ты не против, я бы матушке своей любезной подарочек малый с тобой передала, а?

      Мне оставалось только развести руками. Старшая и самая недалёкая дочь Яги оказалась единственной, кто подумал хоть что-то передать в Верхний мир маме. Получается, она была лучшей дочерью? На мгновение мне показалось, что я в чём-то понимаю свою бессменную сотрудницу…

      – Да, разумеется. Всё, что надо, передам.

      Акулина радостно засуетилась и буквально через пять минут вынесла мне корзинку, набитую всякой домашней снедью.

      – Вот тут вареньице, окорока кусок, булка, плюшки, ну и бутылочка настойки ядрёной.

      – Сам не выпью и Митьке не дам, – клятвенно пообещал я. – А вы не в курсе, как нам вернуться?

      – Дык муж мой до места доставит! Уж ему-то, поди, не впервой, – беззаботно отмахнулась хозяйка и, не прощаясь, ушла в дом.

      Я вышел во двор с корзинкой в руках, встал перед курятником…

      – Никита Иванович, а чё, всё кончилось,