Кольцо эльфийской работы. Нина Воробьева

можно покрасоваться в новом наряде, пусть даже и мятом, перед женщинами и призывно поулыбаться мужчинам, я, внутренне вздохнув, предложила:

      – Давай я помогу тебе.

      Конечно, именно этого она и ждала. Слезы мгновенно высохли, Бриджет перестала кукситься и с деловым видом расправила платье на столе.

      – Вот, вот и вот, видишь, складки?

      – Вижу, – еще раз вздохнула я. – Отойди, а то обожжешься. – И каминными щипцами достала нагретый булыжник.

      Не прошло и получаса, как сестра с довольным видом разглядывала себя в начищенном до блеска подносе, прислоненном к стене.

      – Правда, красиво? – обернулась она ко мне. – Мама говорит, я буду самой красивой на празднике.

      – Правда, – согласилась я, слегка покривив душой. Нет, Бриджет действительно считалась признанной красавицей: высокая, статная, с пышными округлостями в нужных местах, толстой пшеничного цвета косой ниже талии и голубыми, цвета весеннего неба, глазами. Никто не сомневался, что весной, на сборе кланов, отца будут толпами осаждать претенденты на руку и приданое его дочери. Мое будущее виделось гораздо скромнее и унылее. В лучшем случае я выйду замуж за кого-нибудь из мужчин нашего клана, который закроет глаза на незаконность моего происхождения, но, скорее всего, просто останусь доживать свой век в доме отца старой девой.

      Бриджет еще раз повернулась, разглаживая на себе праздничный наряд. Честно говоря, у меня от него рябило в глазах. Ярко-красное платье из шерсти тонкорунных овец, надетое на кипенно-белую рубашку, виднеющуюся в разрезах рукавов, выгодно подчеркивало фигуру сестры. На подоле наши мастерицы вышили огромные синие, желтые и розовые цветы, украсив их мелкими драгоценными камушками, искрящимися при свете свечей. Такая же вышивка, только поменьше, опоясывала талию и запястья. Впечатление довершал пышный лисий мех, обрамляющий низкий вырез.

      – Жаль, что у тебя такого не будет, – фальшиво огорчилась сестра. – Но ты же понимаешь – я старшая дочь атора Хедвига.

      «И к тому же законная», – закончила я мысленно ее фразу.

      – Ничего страшного, – ответила я вслух. – У меня тоже будет новое платье, конечно, не такое роскошное, как у тебя.

      Что меня устраивало гораздо больше. Яркие краски не подходили к моей бледной коже, темным волосам и аквамаринового цвета глазам, доставшимся от мамы. И фигурой я пошла в нее: невысокая, стройная и гибкая.

      – Ну и хорошо, – выдохнула сестра. – Иди, Литта, я и так тебя надолго отвлекла, а у тебя всегда много дел.

      Которыми ни ты, ни матушка заниматься не будете. Я вышла, оставляя Бриджет любоваться собой в зеркале.

      Уже почти ночью аторна вновь нашла меня, оторвав от подсчета, хватит ли нам выпеченного хлеба, или же нужно поставить тесто еще раз.

      – Литта, как хорошо, что я нашла тебя. Дети взбудоражены и никак не могут уснуть. Только ты способна их успокоить.

      В этом