Еврейский ответ на не всегда еврейский вопрос. Реувен Куклин

это тревоги и заботы другого. Точно так же радость одного из них – радость и для другого. Поэтому чем больше муж и жена находятся вместе, чем больше они "вкладывают" в построение настоящей связи и единства, тем больше их любовь друг к другу.

      Рассказывают о рабби Элиягу Лупьяне, одном из самых больших праведников прошлого поколения, что когда он пришёл с женой к врачу, сказал: "У нас болит нога жены".

      Теперь мы сможем понять утверждение мудрецов в Пиркей Авот (5, 19), что любовь корыстная (тлуйа бэ-давар – зависящая от наличия определённой вещи, свойства и т.п.) в конце концов иссякнет. А любовь бескорыстная, безусловная (ше-эйна тлуйа бэ-давар) не исчезает никогда. В первом случае если не будет вещи, свойства, которые вызвали любовь, – и сама любовь пропадёт. А та любовь, при которой люди чувствуют себя единым целым, вечна.

      Как относиться к женской красоте?

      Шалом, уважаемый рав.

      Если Вас не затруднит, расскажите, как следует, согласно иудаизму, относиться к женской красоте? арь Соломон в книге Мишлей (31, 30) говорит: "Обманчива прелесть и суетна красота: жена, боящаяся Г-спода,

      будет прославлена". При поверхностном прочтении может показаться, что у женской красоты нет никакой ценности; единственное достоинство, за которое подобает её прославлять, – богобоязненность.

      Ц

      Но Виленский Гаон в книге Коль Элиягу (к Бэрешит 29, 17) спрашивает: Тора, говоря о таких праведных женщинах, как Сара, Ривка и Рахель, много раз упоминает, что они были красивы. Если женская красота не имеет особой ценности, зачем Тора упоминает об этом? Поэтому, пишет Виленский Гаон, смысл стиха в Мишлей (31, 30) следующий: женская красота не является достоинством в том случае, если у женщины нет страха пред Небесами. Однако если красивая женщина богобоязненна, то её красота – одно из достоинств, прославляющих её.

      Если женщина богобоязненна, то красота её не только физическая, но и духовная. В таком случае её физическая красота является отражением красоты духовной, как сказано в книге Коэлет (8, 1): "Мудрость человека просветляет лик его…" (подробнее об этом читайте "Ханука и красота").

      Вдумаемся в стих Мишлей: здесь упоминаются два недостатка красоты не богобоязненной женщины – "обманчива прелесть" и "суетна красота". Виленский Гаон в комментарии к Шулхан Аруху (Эвен а-Эзер 1, 1) пишет: прелесть (хэн) – это нечто не настоящее, "обманчивое", то, что только представляется глазам человека. Такой "прелести" женщина достигает с помощью красивой одежды, косметики и т.д. Об этом и говорит стих в Мишлей – "обманчива прелесть", т.е. это обман, иллюзия, не то, что существует на самом деле. Красота же (йофи) – это не обман, это то, что существует на самом деле, но и о ней говорит царь Соломон: если это красота только внешняя, то она "суетна" (hэвель– буквально: "пар"), т.е. она мимолётна: быстро "испаряется"" и пропадает.

      В Торе мы находим целый отрывок, посвящённый женщине, красота которой лишь внешняя. И так сказано в главе Ки Теце (Дварим, 21): "Когда выйдешь на войну против врагов