Одарённые. Кетаб второй. Виктор Паршаков

сил. Всё внимание уходит на само действие, поэтому при посыле Дар высасывает из тебя все соки. Тебе нужно освоить сырой Контакт.

      – Простите, учитель, можно вопрос? – неуверенно произнесла девушка. – Что значит «посуху» и «сырой»?

      Меррдаус забросил в рот остаток двикки, довольно улыбнулся:

      – Запоминай: Чтение, не пропуская чувства объекта через себя – сухое. Так Читают лексары. Они не идут дальше, не транслируют чувства, не создают образы. Им ни к чему испытывать то же, что и объект. Но ты не лекса, ты должна освоить сырое Чтение, или Предвливание.

      – Предвливание?

      – Когда погружаешься в поток чужих ощущений и можешь направлять их как к себе, так и от себя. Лишь наполнившись чужими чувствами, ты сможешь научиться Вливать их назад в объект.

      – Как это – Вливать?

      – Как воду из кувшина в кубок. – Настоятель взял второй плод, откусил небольшой кусочек. – Этот этап принято называть Влиянием, однако правильно – именно Вливание. Ты Читаешь человека, перестраиваешь его ощущения внутри себя и отправляешь обратно, но уже новые, чуть-чуть иные. Процесс становится мгновенным, когда ты улавливаешь нюансы чувств слёту, без образной обработки, а по-сырому. Ощущения в теле всегда быстрее и точнее образов.

      Старик откусил ещё кусок, перевёл взгляд на Виоланту:

      – Ты точно любишь двикку? Тогда я с радостью угощу тебя. Но сперва закрой глаза и постарайся Прочесть меня. Без музыки. Без золотых нитей и нот. Только ощущения.

      Принцесса послушно прикрыла глаза и сосредоточилась. Рука Меррдауса держала её запястье, пульс мерно толкался в обманчиво слабые узловатые пальцы. Виски тоже начали стучать. Арфа молчала. Долгое время ничего не происходило. Когда девушка готова была разрыдаться от досады, она услышала голос настоятеля:

      – Ладно, хватит. Посмотри на фрукты.

      Виоланта открыла глаза. Сочные, сладкие плоды лежали на блюде, но почему-то больше не манили. К горлу подступил комок дурноты.

      – Бери, ты же любишь двикку, – сказал старик, не сводя с неё глаз.

      Во рту разлился горький привкус, нос наполнился неприятным запахом. Принцесса протянула руку, однако плод так и не взяла.

      – В чём дело? Не хочешь?

      – Не хочу.

      – Почему?

      – Они… отвратительны…

      Удивительное чувство разлилось внутри. Самый любимый вкус детства странным образом вызывал отторжение. Живот начало крутить, в глазах потемнело. Девушка поняла, что ещё немного – и её вырвет. На лбу выступил холодный пот, губы побелели.

      – Отлично, молодец. Ну, и зачем тебе музыка?

      Меррдаус разомкнул пальцы, встал и со всего размаху швырнул недоеденный плод в блюдо.

      – Ненавижу двикку, – скривился он. – Никогда её терпеть её мог.

      Виоланта еле успела отвернуться от стола. Её бурно вывернуло. Настоятель скучно поглядел на заблёванный пол, подошёл к двери.

      – Иди умойся, – бросил он через плечо. – Я пришлю кого-нибудь убрать комнату. Через час продолжим.

      Он вышел, скрывая торжествующую улыбку. Наконец, спустя