Игра на жизнь. Ольга Романовская

до свадьбы. Все в рамках этикета. Просто мне казалось, что тебе будет легче, если ты привыкнешь к моим прикосновениям.

      – А я не желаю привыкать!

      Не хочет уходить, так уйду я. Буду ужинать в амазонке, грязная и потная.

      Хлопнув дверью спальни, духом смерти вылетела в коридор и едва не сшибла с ног какого-то человека. Сначала я приняла его за слугу, но потом засомневалась. Лакеи носят ливреи, а этот в охотничьем костюме, с нелепым посохом в руке. Заподозрив неладное, медленно перевела взгляд на вытянутое лицо незнакомца и встретилась с его водянистыми бесцветными глазами.

      – А, это ты! – Губы мужчины исказила пренебрежительная гримаса. – Одна из принцесс.

      Меня словно обухом по голове ударили.

      Посох, маленькие злобные глазки… Уж не Кентигерн ли это?

      – Мне нужна твоя сестра, – подтвердив мои догадки, потребовал колдун.

      Какой же он мерзкий, похож на крысу! Щупленький, низенький, с длинными светлыми волосами. Чистыми, заплетенными в затейливую косу, но все равно противными.

      – Зачем? – Стиснув кулаки, всеми силами сдерживала клокотавшую внутри ярость. – Чтобы мучить ее? Будто вам мало отца и брата!

      Плотину внутри прорвало. Не заботясь о последствиях, плюнула ему в лицо:

      – Чтоб вас при жизни дотла сжег Дрегон![1]

      Ослепленная гневом, ринулась на колдуна, но ударить не сумела. Неведомая сила отшвырнула меня к стене. Ключицу пронзила острая боль.

      – Заткнись, шавка!

      Кентигерн направил на меня острие своего посоха. Еще немного, и оно полоснет по горлу, оставив на память кровавый росчерк.

      – Где Алхена?

      – Какая разница?

      Похоже, при падении я ударилась не только спиной – голова гудела, словно в ней вздумали бить в колокола.

      Эх, вырвать бы посох и вонзить его в черное сердце! Но первый порыв прошел, я сознавала, что ничего не могу сделать, только зря погибну.

      Позвать Фарнафа? Но тогда род Акмелуров окончательно прервется. Пусть циничные слова кузена ранили душу, мы оба понимали: он прав. Пусть уж женится на Алхене, спасет страну.

      – Ты грубишь мне, – нахмурился Кентигерн. – Разве тебя не учили, что маленьким девочкам нужно почтительно относиться к старшим?

      – Только к тем, кого следует уважать.

      Я смело отвела посох от горла и поднялась на ноги.

      Взгляд снова и снова возвращался к суковатой палке с мерцающим кристаллом.

      Может, все-таки попробовать, чем я рискую? Все равно принцесса из меня никудышная…

      – Дрянь! Подожди, скоро я всерьез займусь твоим воспитанием.

      – Алхена скорее умрет, чем выйдет за вас замуж! – раскрасневшись, выкрикнула я.

      – Ничего, выйдет, как миленькая! – усмехнулся колдун. – Ей некуда деваться. А если станет упрямиться, просто исчезнет, как досадное недоразумение. Ну и ты заодно.

      – Ненавижу!

      Плохо соображая, что делаю, накинулась на Кентигерна с кулаками,

1

Получеловек-полудракон, палач загробного мира. В зависимости от степени вины грешные души либо остаются в его пещере, тяжким трудом отрабатывая свое перерождения, либо погибают, сожженные его дыханием.