Фонтан бабочек. Ирина Сабенникова

нехорошо, – ласково наставляла она старый шкаф, знавший не одно поколение маленьких девочек и мальчиков, – ушки могут заболеть.

      Я смотрела на огромный платяной шкаф и на маленькую девочку, поглаживающую пальчиками его полированный бок, и думала: как всё-таки хорошо, что есть старые вещи, которые хранят наши традиции и порой, даже незаметно для нас, напоминают о них самим своим присутствием в доме. О чём в это время думал старый платяной шкаф, я не знаю, но догадываюсь, что о чём-то очень хорошем, судя по тому, как нежно подрагивали и мерцали в свете утреннего солнца разноцветные стёклышки его дверей.

      Что хорошего может произойти в старой лифтовой кабине

      Володька стоял перед лифтом и что было силы жал на красную пластиковую кнопку, которая всё не загоралась и не загоралась. Обычно он предпочитал подниматься пешком, оно и быстрее, чем в этом почтовом ящике, на который больше всего походил их старенький лифт, но сегодня тащиться пешком ему было влом. В лифтовой шахте что-то звякнуло, натужно заныла усталая лебёдка, но кнопка не загорелась. Володька тихо выругался. Эта дворовая привычка, которую он тщательно скрывал от родителей, нет-нет, но прорывалась. Во дворе ругались все, неумение вставить в разговоре острое словцо тут же становилось поводом для насмешек, и Володька (ему уже шёл шестнадцатый год) это знал и прекрасно мимикрировал в дворовую среду, в которой ощущал себя как рыба в воде. Был он мальчиком из профессорской семьи, но отца услали в длительную командировку, мама уехала вместе с ним, а его оставили на попечение старшей сестры.

      Сестре было не до него, так что Володькиным воспитанием занимался двор, да ещё книги, те он читал в огромном количестве и без разбора. Любовь к книгам – это было то, что ему привили в семье, да ещё, может быть, какую-то внутреннюю интеллигентность, которую он теперь тщательно скрывал от приятелей. Только натуру скрыть трудно, она всё равно лезет наружу – в построении фразы, в подборе слов, да даже в том, что ты задумываешься над теми вопросами, о которых твои сверстники просто не догадываются.

      Двери лифта нехотя открылись, и Володька, ещё раз выругавшись, зашёл в кабину, нажав кнопку восьмого этажа, – он договорился с приятелем, что зайдёт к нему. Теперь двери этой развалюхи отказывались закрываться.

      – Подождите, пожалуйста!

      В лифт вбежала девочка, Володька её знал, она жила на пятом, а он на втором. Того же возраста, что и он, даже могла бы учиться с ним в одном классе, но ходила в другую школу, в английскую, да и во дворе она никогда не гуляла.

      – Спасибо, – поблагодарила девочка. Володька даже фыркнул от такой невозможной вежливости, но посторонился, впуская её в лифт. От девчонки исходила какая-то тревожная настороженность, и мальчик чувствовал себя в её присутствии неловко.