Удольфские тайны. Анна Радклиф

поутру, проснулась мало освеженная отдыхом. Всю ночь ее преследовали тревожные видения и нарушали сон – эту лучшую отраду несчастных. Но когда она открыла окно, выглянула в лес, озаренный утренним солнцем, и в комнату ворвался чистый, свежий воздух, на душе у нее стало легче. Все кругом дышало бодрой, здоровой свежестью, в ушах ее раздавались приятные, радостные звуки: утренний благовест монастыря, слабый рокот морских волн, пение птиц, отдаленное мычание стада, которое пробиралось вдали между стволов.

      Пораженная поэзией окружающего, Эмилия отдалась задумчивой прелести настроения; и пока она стояла у окна, поджидая Сент-Обера, мысли ее сложились в следующие строфы:

      РАННЕЕ УТРО

      Какое наслаждение бродить под сенью леса,

      Когда предрассветный сумрак

      Еще царит в дремлющей чаще

      И постепенно тает от багрянца утренней зари.

      В тот час каждый цветок новорожденный,

      Обрызганный слезой росы,

      Подымает свою свежую головку,

      Повертывает к свету чашечку свою

      И посылает в воздух сладкий аромат.

      Как свеж бриз, насыщенный благоуханием,

      Несущий мелодии пробудившихся птиц,

      Жужжание пчелы под зеленым шатром

      И песню лесника, мычанье дальних стад!..

      Там вдалеке сквозят за листвой

      Суровые вершины гор,

      А дальше – моря глубокое лоно

      С резвыми парусами, тронутыми солнечным лучом.

      Но тщетны и прохлада леса, и дыханье мая,

      И музыка, приносимая ветерком,

      И солнца луч сквозь росистую дымку,

      Когда разрушено здоровье и сердце к радости остыло.

      Вскоре Эмилия услыхала движение внизу, а потом и голос Михаила, разговаривающего со своими мулами, в то время как он выводил их из соседнего сарая. Эмилия вышла и у дверей встретилась с Сент-Обером. Она повела его вниз в маленький зал, где они вчера ужинали; там они нашли накрытый завтрак и хозяина с дочерью, ожидавших своих гостей, чтобы пожелать им доброго утра.

      – У вас завидный домик, – сказал им Сент-Обер, – такой веселый, чистенький, уютный. А воздух, которым здесь дышишь! Право, если что может поправить расшатанное здоровье, то именно такой воздух!

      Лавуазен поклонился в знак благодарности и отвечал с любезностью истого француза:

      – Нашей избушке действительно можно позавидовать, сударь, с тех пор, как вы и ваша барышня почтили ее своим посещением.

      Сент-Обер ласково улыбнулся на комплимент и сел за стол, уставленный плодами, молоком, свежим сыром, маслом и кофе. Эмилия, внимательно наблюдавшая за отцом и заметившая, что он очень нездоров, старалась уговорить его, чтобы он отложил отъезд до после полудня. Но он стремился домой и выражал свое желание с настойчивостью, для него непривычной. Он уверял, что сегодня чувствует себя не хуже обыкновенного и легче вынесет путешествие в прохладные утренние часы, чем в другую пору дня. Но в то время как он разговаривал со стариком-хозяином и благодарил его за гостеприимство, Эмилия заметила, что лицо его меняется.