Держите себя в руках, леди! или Ходящая по мирам. Анастасия Максименко

а меня Веля. Можешь, собственно, так меня и называть: бабушка Веля. А сокровища…

      Баба Веля взглянула на полки с книгами, и в ее блеклых глазах мелькнула тоска, она поджала губы:

      – Радислава читать жуть как любила. Чего только в ее архиве не найдешь. И сказки, и предания, и байки, да все что угодно. Но знаешь что, не советую сюда ночью заходить и брать книги в черных обложках.

      Я изумленно вскинула брови:

      – Почему?

      Бабушка нехорошо хмыкнула, дергая меня за рукав куртки:

      – Вот что, девка. Чай пойдем пить, там все и обговорим. Слыхала, что в ногах правды нет?

      Я заторможено кивнула, покосилась на книги, с каждой минутой все острее ощущая, что с момента передачи мне этого дома начала происходить какая-то чехарда.

      Только пока было не ясно, то ли я такая мнительная, то ли взаправду стоит прислушаться к своим предчувствиям чего-то нехорошего и брать ноги в руки, благоразумно уматывая в город.

      Второй вариант мне нравился пока больше.

      Пока бабушка Веля заваривала чай, я принесла свои скромные вещички и провиант в одну из комнат и, следуя все тому же предчувствию, залезла в нотариальный документ, а прочитав имя бывшей владелицы, недоуменно прикусила губу, хмуро посмотрев в сторону приоткрытой двери.

      Согласно этому документу, бабку звали Регина, а никак не Радислава.

      Велислава Аристарховна, когда я вошла на маленькую кухоньку, хозяйничала у рабочей зоны, наливая в с виду вполне приличные кружки кипяток, и что-то бормотала под нос, но что именно, я не расслышала. Остановившись в дверях, я поежилась. На кухне было сыро и как-то мрачновато.

      Белые, потемневшие от времени стены, косой небольшой деревянный столик у «бутылочного окна», я не знала, как правильно называются такие окна, состоящие словно из толстенного непрозрачного бутылочного зеленого стекла. Несколько деревянных стульев, старые подвесные шкафчики, мойка, в которой стоял пластиковый таз, чтобы тарелки мыть, и старенький холодильник – вот и все убранство кухни.

      Точно почувствовав или услышав мои шаги, старушка обернулась.

      – А чего не переоделась? – с недоумением посмотрела она на меня. – Замараешь одежду, девка, ой, замараешь. Не жалко? Дом-то давненько не убирали, пыли-то сколько.

      Пожала плечами, ставя пакет с провиантом и напитками на один из стульев, а простую воду на стол.

      – Я не собиралась оставаться здесь ночевать. Вот, в пакете еда и напитки, есть пачка вафель к чаю.

      Баба Веля хмыкнула, ставя чашки с блюдцами на столик:

      – Ну, вафель в силу возраста мне нельзя, живот еще взбунтуется, но зато у меня есть печенье собственного приготовления, в нем точно никакой химии нет. Садись, не стой!

      С подозрением покосившись на стул, посмотрела на свои черные джинсы, радуясь, что решила надеть все-таки темные, а не как сразу хотела – светло-серые, машинально провела по стулу рукой и устроила на нем свою пятую точку.

      Бабка Веля присела напротив, пододвинула ко мне чашку и простое овсяное печенье. Я к нему же выложила