Похоже, игра окончена. Том Пятый. Николай Новиков

пузырик, из которого со смешным звуком "Поньк" вылупляется маленькая кошкодевочка лет пяти. Она была одета в детскую юбочку, серенькую кофточку, белые носочках и белые башмачки, отчего она выглядела как обычный синеволосый завсегдатай детского садика.

      Мы встретились взглядами. Испуганный Бог Войны и кошкоребёнок.

      – У тебя есть тортик? – спросила девочка.

      – Чё?.., – ответил имбецил в каменной маске.

      Валир – 20

      Девочка сжала кулачки, повертела головой и с вытянутыми ручками потопала доедать Шезму, явно не собираясь дожидаться моего ответа. Она пробежала пару метров, запнулась с милым звуком надувной игрушки, поднялась, и всё-таки добралась до заветной вкусняшки.

      – Э-э-э…, – я почесал голову, – Обжорство, ты здесь?

      Кошкоребёнок напихал полный рот лакомства, повернулся в мою сторону и быстро-быстро закивал.

      – Что-ж… ясно… понятно…, – всё ещё ничего не понимаю, – Ребята?

      “Это чё…”, – Гнев тоже ничего не понимал, – “Это… это как?”

      “Может, кто-нибудь мне объяснит, почему из доспеха вылезла сущность в форме кошкоребёнка?”

      “Обжорство, брат, что с тобой…”, – Гнев был в прострации.

      “Похоть?”

      “Обжорство способно принимать материальную форму, когда не требуется носителю – в минуты необходимости оно возвращается в доспех, а затем снова отделяется”, – сказала также озадаченная девушка, – “Это единственный Грех, способный так делать”

      – Хорошо, я тебя понял, – я подхожу к ребёнку и поднимаю его за воротник, – А это тогда чё за хрень?!

      Кошкодевочка молча повисла, попыталась убежать по воздуху и, когда поняла бессмысленность затеи, жадно прикрыла набитый рот своими детскими ладошками.

      “Брат, что с тобой?..”, – Гнев упал на колени и посмотрел на Обжорство пустым взглядом, – “Брат, что они с тобой сделали…”

      Девочка хмурилась, пыхтела и старалась быстро-быстро жевать, видимо думая, что я хочу отобрать вкусняшку.

      “Т-ты же был величайшим Грехом! Я ведь всем говорил, что ты один из ужаснейших как по силе, так и по образу!”, – Гнев, кажется, потерял стимул к жизни, – “Что же они с тобой сотворили? Что с тобой, брат?..”

      Я поставил кошкоребёнка на место и недоумённо на него посмотрел. Настороженная девочка с набитыми щеками зыркнула в ответ.

      – Хм… ну-ка, – я отламываю кусочек Шезму и ради любопытства протягиваю ребёнку.

      Обжорство сначала озадаченно посмотрела на подарок, поджала к себе ручки, тихими шажками подошла поближе и неуверенно взяла кусочек, снова заталкивая его в рот и начиная быстро-быстро жевать.

      “Брат, ты ведь раньше был огромным гниющим драконом, сжиравшим трупы на поле боя…”, – Гнев схватился за лицо, – “Брат, ну какой в пизду тортик?..”

      Девочка доедает Шезму и с вытянутыми ручонками куда-то убегает. Видимо, ищет покушать. Я вновь на неё посмотрел, всё тщательно обдумал и пришёл к выводу:

      “Ну, на самом деле могло