году для россиян туда ещё не требовались визы. Так что если масть прёт, то прёт она конкретно. В России меня расплющило тотальной непрухой, мне подняться там уже не светит, только что-нибудь нарушая, только что-нибудь игнорируя, или вообще кладя на всё с прибором. Когда не имеешь возможности что-либо взять, так хотя бы можешь послать. Что я и делаю. Тем более, что не всегда посылая, теряешь. Часто в российской логике это приводит к обратному результату. Мне нравится изречение, что чтобы человек не делал, он это делает всё исключительно для бога. Поэтому есть богоугодные поступки, а есть голимый эгоизм, так называемое потреблядство. Кипр опасен, понимал я, но не опаснее, чем Москва. Ненавижу политику, но везде она. Триумвират сил, сложившийся в России, антагонистичен по своей сути, но как ни парадоксально, он вполне отвечает чаяниям Империи. Высказываться открыто на сей счёт я не могу, лишь намекну: первое – это банковская система, мегапроекты федерального уровня и СМИ, следом идут «смотрящие» за Россией и, наконец, Армия, преимущественно укомплектованная русскими воинами – идеальный триумвират сил. Я и о некоторых других вещах, что понял сам, не могу сейчас говорить во всеуслышанье. Нам судьба дозревать каждому по отдельности, пока ноги до задницы не сотрём от дорог. Но преимущество моей позиции в том, что я здесь совершенно один, ни адресов у меня нет, ни конспиративных явок, а лишь сплошная импровизация. Так что вот так. Только я вышел к шоссейной дороге, как сразу заприметил небольшую колонну туристических автобусов слева. Двигаюсь к ним, на всякий случай подавая водителю сигналы рукой. Да, похоже, что это наши извозчики. Подхожу ближе. На загорелых лицах встречающих нас киприотов из российско-кипрской туристической компании «Голден Бич», читаются неизменные в таких случаях восторг и недоумение. Или врождённая паранойя ко всему русскому? Тут же следует дежурный обмен любезностями, после чего мне показывают к какому конкретно автобусу мне следует идти. Подхожу к самому первому из них и через открытую дверь обращаюсь к водителю на греческом, мол, не он ли повезёт меня к отелю «Элеонора». Выясняется, что он.
– ОрЭэо! (Прекрасно!) – говорю ему, а он мне сразу в ответ.
– Апо пу ксЕрис эллиникА? ИсЭ мафИя рэ? (Чувак, откуда греческий знаешь? ты мафия, да?) («Ну, вот, опять! Словно никуда не уезжал! Снова «мафИя» и снова фривольная приставка «рэ» в фамильярном обращении на «ты»). Водитель автобуса, копчёный киприот, глядя на меня, весь лучится сарказмом. Что поделаешь, часто греки не испытывают тёплых чувств к представителям сильного пола из России (что в наше быстро содомизирующееся время не так уж и плохо!) и тут сносно шпрехать на «ихнем» не является таким уж и благом, как и мне поездить по ушам у него тоже не получится. Один-один, боевая ничья. Для греков мы все здесь «мафия»! Они только одни белые и пушистые. Впрочем, так ли уж киприоты тождественны «гордым эллинам», это мы и увидим
