Египетские хроники. Кольцо огня. Мара Вульф

огонь, Сет и Нефертари находились в фамильной часовне. Я следила за ней, как ты приказал. В дом ударила молния.

      – Я попросил тебя, а не приказал, – рычу я.

      – Как скажешь.

      Сейчас я не желаю обращать внимание на ее обиды.

      – Что такого важного находилось в доме, ради чего она рисковала жизнью?

      Сначала в грозу едет в Лондон, потом бросается в горящее здание. Никогда не встречал человека, так настойчиво ищущего собственную смерть.

      – Не знаю, но… – Энола делает паузу, – только не бесись. Два дня назад к ней явился неожиданный посетитель.

      – Кто? – Пери вздрагивает, потому что мой голос рассекает воздух, словно кнут. Она слишком часто становится свидетельницей моих срывов. Энола не задавала вопросов о наших отношениях с Нефертари, но сейчас точно догадается, если не сделала выводов раньше. Не то чтобы я скрытничал. Все это время мои случайные встречи с женщинами ее не беспокоили, но я почти на сто процентов уверен: Эноле не нравится то, что происходит между мной и Нефертари. Мне и самому не нравится, ведь из-за этого я становлюсь уязвимым. – Кто к ней приходил? – куда более мирно повторяю я.

      – Платон!

      – Платон?

      – Ну, знаешь, чересчур хитрый любовник Гекаты.

      – Я знаю, кто такой Платон, – перебиваю я. – Но… он на много веков как сквозь землю провалился. На две тысячи лет, если быть точным. Я думал, он давно мертв.

      Как и всех нас, вампиров тоже можно убить.

      Энола скрещивает руки на груди.

      – Для мертвеца он слишком бодр.

      – Должно быть, ты ошиблась, – вклинивается Гор. – Наверняка это просто кто-то очень на него похожий.

      – Мальчики, – по Эноле видно, насколько она раздражена, – если я говорю, что это Платон собственной персоной, то так и есть. Ни малейших сомнений. Я находилась перед домом и сразу его узнала. Они с Нефертари довольно долго просидели в кабинете.

      – Получается, он так долго прятался и именно сейчас, когда нашелся скипетр, выполз из своей норы? – недоверчиво спрашивает Гор. – Вот это я называю «интересный поворот». И отсюда резонный вопрос: откуда он так быстро обо всем узнал?

      Наконец я выдергиваю пробку из бутылки, которую все это время сжимал в руке.

      – Он тебя видел?

      – Нет, не видел. Однако чего бы он от нее ни хотел, судя по всему, это очень важно. Иначе Платон не держался бы поблизости, рискуя быть обнаруженным.

      – Мне это не нравится. – В голосе Гора звучат мрачные нотки. – Этот мужик еще в свою бытность человеком совал нос в дела, которые его не касаются.

      – Да быть не может, чтобы он что-то знал о регалиях. Хотя бы предположи мы нечто подобное, давным-давно начали бы его искать гораздо усерднее. А если речь не о регалиях, тогда что ему понадобилось от Нефертари? Геката всегда твердила, будто ни разу не виделась с ним после обращения.

      – Она соврала ради него, – пожимает плечами Гор. – Неужели тебя это удивляет? Ты же прекрасно разбираешься во вранье.

      – Да пошел ты! – рявкаю я, а после делаю глубокий