Тайна кургана Телепень. Вук Задунайский

Харьков, я в Челябинск еду, к Катюхе своей разлюбезной, а ты мне про Харьков тут втираешь). Светке даже звонить не стал. Тема закрыта.

      На выходе из здания СК Георгий встретил Виталика, на ходу доедавшего пиццу из буфета. Он не без некоторого сомнения поглядел на Георгия, когда тот заявил, что собирается в город прогуляться. Но все-таки прокомментировал это в духе харьковского патриотизма:

      – Пойди-пойди, полезно. Мы ведь не зря столицей стали!

      Как Георгий понял, местные очень трепетно относились к этому факту. Харьков здесь преподносился как неофициальная, культурная столица «нормальной» Украины – «куда там тому Куеву» и «Куев ваш – ацтой». А потом шепотом добавлялось – «а наша площадь Свободы вообще-то больше Красной площади». И даже невзирая на разруху, считалось, что это временно, дескать – фашисты порушить город не сумели, а уж у укров и подавно кишка тонка. Правда, непонятно, что бы местные делали без российской гуманитарной интервенции, но этот вопрос Георгий решил замять для ясности.

      Из туристских объектов, кроме обычного набора, Виталик порекомендовал местный Университет. Про него даже ходила городская легенда о том, что при фашистах в его недрах заныкался партизанский отряд, который ловили-ловили по катакомбам, что тянулись подо всем городом с окрестностями, но так и не нашли, а партизаны-то потом как вылезли наружу – тут фрицам компец и пришел!

      И две тысячи лет война.

      Война без особых причин.

      Война – дело молодых.

      Лекарство против морщин.

      В центре было относительно безопасно, улицы патрулировались. Георгий прошелся по Сумской до площади Свободы. Она действительно была огромна и продувалась всеми ветрами. Тут было достаточно неуютно. Впереди темнел «сломанный зуб» – так в народе прозвали постамент памятника Ленину, снесенного нациками на волне майдана незалежности. Если б Георгий был писателем, он обязательно написал бы фантастический рассказ о том, как вождь мирового пролетариата решил покарать хохлов за неуважение к истории, и что из этого вышло. Но памятник уже собирались восстанавливать – Георгий слышал что-то про группу активистов, уже обнаруживших Ильича на каком-то заброшенном пустыре, заваленного кучей мусора, значительную часть которого составляли нераспроданные тиражи старых украинских газет и бюллетеней на президентских выборах 2019 года, что было, в общем, символично. Но Георгий не был писателем, он работал заштатным Ван Хеллсингом, поэтому ему было не до лирики.

      Он свернул с площади на улицу, идущую мимо уже знакомого ему отеля «Харьков», и прошел по ней дальше, вдоль трамвайных рельсов. Было еще светло, и город, пусть даже грязный и серый, впечатления адского ада не производил. Георгию скорее вспомнилось детство, Москва девяностых. Эх, времечко было! Вот покореженная, замызганная автобусная остановка и урна с вываливающимися оттуда окурками и банками из-под пива – видимо, мусор тут не вывозится уже давно. На остановке – толпа народа: автобусы пусть и нерегулярно, но ходили. Старые, ржавые и тоже грязные, но доехать на них по основным маршрутам вроде можно было, хотя в такой давке, наверное, доезжали