По субботам в полдень. Ее злость. Его несдержанность. И встречи, которые их изменили. Рэйчел Маркс

как заставить людей открыться перед ним, но внезапно мне все надоедает. – Я только что встречалась с мамой. Прошло все не очень хорошо.

      Он медленно кивает, и на лице появляется молчаливое понимание. Внезапно до меня доходит, что Сэм знает обо мне, скорее всего, намного больше, чем мне бы хотелось.

      – Хочешь поговорить об этом?

      Да и нет.

      – Я ушла, а она плакала. Она заказала для меня праздничный торт. Его принесли как раз, когда я уходила, так что теперь я чувствую себя виноватой и от этого ненавижу ее еще сильнее. Отличный день рождения.

      – Мне жаль. Но хорошо, что ты с ней встретилась. Должно быть, это было непросто.

      – Спасибо, – я допиваю вино. – Наверное, когда ты прочитал все бумаги, у тебя сложилось обо мне не очень хорошее впечатление, да?

      Сэм качает головой.

      – Все нормально.

      Я вскидываю брови.

      – Правда?

      – Я научился не судить людей по тому, что читаю о них.

      – Так все-таки я не создаю хорошее впечатление на бумаге?

      Сэм усаживается поудобнее на барном стуле.

      – Я не это хотел сказать. Просто…

      Я кладу ладонь на его руку.

      – Все нормально. Я нервирую тебя.

      Сэм кивает на мой пустой бокал.

      – Ну, могу я угостить тебя, именинница?

      – Наверное, не стоит.

      – Да ладно, считай это подарком.

      Я удивляюсь, какой он беззаботный, совсем не осуждает меня. Это новое для меня чувство.

      – Ладно, тогда давай. Спасибо.

      – Пожалуйста.

      Сэм поднимает руку, и к нам подходит Энди и наливает заказанные напитки с кислым выражением лица. Не знаю, что на него нашло, но, если бы я не знала его лучше, могла бы подумать, что он раздражен из-за того, что я пью с другим мужчиной.

      Когда Энди уходит, я говорю:

      – Прости за него. Он обычно не такой ворчливый.

      – У всех нас бывают плохие дни. Это не проблема.

      – Правда? Ни чуточки не верю. Не представляю тебя ворчливым.

      Боюсь, вино развязывает мой язык.

      – Бывает. Иногда. Если забуду что-то вытащить из холодильника на утренний чай, типа того.

      И хотя изначально меня отталкивало непробиваемое счастье Сэма, с ним приятно быть рядом. Возможно, все дело в пиве, но у него красивое лицо, не идеал красоты, но очень приятное.

      – Ты всегда был таким счастливым?

      Сэм бросает взгляд через мое плечо, и когда снова смотрит на меня, в его глазах стоит печаль, которая кажется неуместной.

      – Не совсем. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было двадцать один. Я начал срываться, пару раз подрался и однажды напал не на того парня, – Сэм поднимает рубашку, чтобы показать длинный шрам на животе. – Я понял, что могу испортить отведенные мне дни или прожить на полную каждый из них. И выбрал второе.

      – Мне жаль твоих маму и папу. Наверное, это было ужасно.

      – Так и было. Но, по крайней мере, я прожил двадцать один идеальный год с ними. Не у всех такое замечательное начало жизни.