Дом напротив озера. Райли Сейгер

не было в постели, когда я проснулась. В доме его тоже не было. Эли и я обыскали дом вдоль и поперек, выкрикивая его имя. Его не было нигде. Он ушел.

      – Как ты думаешь, он мог выйти на утреннюю пробежку или что-то в этом роде?

      – Лен не бегает, – сказала я. – Он плавает.

      Мы оба посмотрели на озеро, мерцающее за высокими окнами гостиной. Вода была спокойной. И вокруг никого и ничего. Я не могла даже представить себе нашу лодку, не пришвартованную, бесцельно дрейфующую по воде. Пусто.

      Эли тоже представил себе это, потому что следующее, что он сказал, было:

      – Ты не знаешь, была ли у Лена какая-то причина брать лодку сегодня утром?

      – Некоторые дни… – Я сделала паузу, чтобы проглотить комок беспокойства, который внезапно застрял у меня в горле. – Иногда по утрам он ходит на рыбалку.

      Эли знал это. Он видел Лена на воде в этой дурацкой рыбацкой шапке и с отвратительными сигарами, которые, как он утверждал, отпугивали комаров. Иногда они вдвоем даже рыбачили вместе.

      – Ты видела, как он уходил сегодня утром? – Эли еще раз взглянул на мое постельное белье и опухшие глаза, справедливо решив, что именно из-за него я встала с постели. – Или может быть слышала?

      Я ответила коротким, испуганным качанием головы.

      – И он не сказал тебе прошлой ночью, что собирается порыбачить?

      – Нет, – ответила я. – Но он не всегда говорит мне. Особенно, если он думает, что я просплю несколько часов. Иногда он просто уходит.

      Взгляд Эли вернулся к пустому озеру. Когда он снова заговорил, его голос был прерывистым, осторожным.

      – Когда я буксировал твою лодку, я увидел внутри коробку для удочек и снастей. Лен не всегда держит их там, не так ли?

      – Нет, – сказала я. – Он держит их…

      В подвале. Вот что я хотела сказать. Вместо этого я пошла туда, вниз по шатким ступеням к тому, что технически является первым уровнем дома у озера, но используется как подвал, потому что он встроен в крутой склон холма, спускающегося к воде. Эли последовал за мной. Мимо комнаты с печью и водонагревателем. Мимо стола для пинг-понга, который в последний раз использовался в девяностых. Мимо лыж на стене и коньков в углу. Я остановилась.

      Флигель.

      Место, куда мы с Леном входили и выходили после купания и катания на лодке через старую синюю дверь, которое было частью дома с самого начала. Там есть старая раковина и длинная деревянная вешалка, на которой висят куртки, толстовки и шапки.

      Чего-то не было.

      Рыбацкая шапка Лена – гибкая и вонючая, армейского зеленого цвета – отсутствовала.

      Кроме того, полка, на которой должны были стоять его коробка для снастей и удочка, была пуста, а скрипучая синяя дверь, ведущая наружу, была приоткрыта.

      Я сдавленно всхлипнула, заставив Эли оттолкнуть меня от двери, словно это был изуродованный труп. Он схватил меня за плечи, посмотрел мне в глаза и сказал:

      – Я думаю, мы могли бы вызвать полицию.

      Эли сделал вызов. Он сделал все, если честно. Он даже собрал соседей,