Привет, волки!. Дорота Касьянович

кто-то выдумал специально для него. Бодек наверняка думал именно так.

      По лугу бегало несколько собак и не спеша прогуливалось с десяток человек. Но луг был огромный, и поэтому казалось, что тут никого нет.

      – Он очень любит команду «Апорт!». Покидаешь ему?

      – Ну конечно! – обрадовался Филипп.

      Бодек гавкнул, как бы спрашивая «Побегаем?», потому что услышал слово «Апорт!». И, получив разрешение, понесся вперед, как собака, одержимая лугом.

      Они побегали, побесились, покидали и поприносили палку. А потом Филипп решил попробовать кое-что потруднее. Он говорил «Сидеть!», отходил на десяток метров и командовал «Ко мне!». Бодек мгновенно прибегал, садился напротив Филиппа и смотрел ему в глаза. Филипп хлопал себя рукой по левому бедру, пес обходил его сзади и садился у левой ноги мальчика, очень довольный, что так хорошо справился.

      Они потренировались выполнять команду «К ноге!», то есть ходить так, чтобы нос пса не высовывался за ногу сопровождаемого человека. Ну и другие: «Сидеть!», «Лежать!», «Место!», «Вперед!». После каждого хорошо выполненного приказа Бодек радовался как щенок.

      Его достаточно было потрепать по шее или по морде и сказать пару теплых слов: «Хороший пес. Умный пес». Так мало и так много.

      «С собаками все просто, – подумал Филипп. – Даже самые трудные вещи».

      Через час, который Филиппу показался всего лишь четвертью часа, а Бодеку – максимум минутой, тетя крикнула:

      – Филипп! Пора возвращаться!

      Филипп поискал Бодека глазами. Пес довольно далеко отбежал и был похож на маленькую желтую запятую.

      Мальчик помедлил. Не сразу позвал. Он немного боялся. Послушается ли Бодек и вернется ли к нему? А что, если мама права?

      И все-таки он должен был это сделать, поэтому позвал так громко, как только мог:

      – Бо-о-о-о-одек!

      Но хотя он крикнул действительно громко, Бодек не обратил на него никакого внимания.

      «Ну да, мама была права, я не справляюсь», – подумал Филипп, и ему стало очень-очень грустно. А главное – стыдно. Однако он попытался еще раз, хоть уже и не так громко:

      – Бо-о-одек!

      И ничего. Будто Филипп и не звал. Будто его вообще там не было.

      Ему хотелось убежать. Провалиться сквозь землю. Испариться. Превратиться в муравья. Или во что-то поменьше. Например, в бактерию.

      – Что случилось? – тетин голос раздался прямо за его спиной.

      Филипп вздрогнул и, не глядя в ее сторону, тихонько произнес:

      – Бодек не хочет… не хочет возвращаться.

      – Не хочет?

      – Я зову – и ничего. У меня не получается его позвать.

      – А может, он тебя просто не услышал? Ведь он достаточно далеко.

      – Нет, не поэтому. Это из-за меня. Я не умею. Не знаю как. Не справляюсь.

      Тетя вздохнула.

      – Все это время у вас с ним был прекрасный контакт. Вы понимали друг друга, как хорошие друзья. И тебе хватило одного мгновения, чтобы об этом забыть? Будто ничего и не было? Но ведь было. Я видела. Слышала. Было и есть.

      – Точно.

      Тетя снова вздохнула.

      – Вот.