Обезьянья лапка. Уильям Джейкобс

кресла.

      Она пригласила незнакомца, который явно чувствовал себя неловко, в комнату. Он пристально смотрел на нее и с озабоченным видом слушал, как старушка извиняется за скромное убранство и за истрепавшееся пальто мужа, которое он обычно надевал, работая в саду. Тогда она замолчала, ожидая, что гость объяснит причину своего визита, однако тот почему-то долгое время не решался заговорить.

      – Меня… просили зайти, – наконец произнес он и достал из кармана кусок хлопчатобумажной ткани. – Я от «Мо и Мэггинз».

      Миссис Уайт вздрогнула.

      – Что-то случилось? Что-нибудь с Гербертом? Что с ним? Что с ним? – спросила она, задыхаясь.

      Тут вмешался мистер Уайт.

      – Ну, успокойся, мать, – торопливо произнес он, – садись и не делай поспешных выводов. Вы не принесли дурных вестей, я уверен, сэр, – добавил он и с тоской посмотрел ему в глаза.

      – Мне жаль… – начал гость.

      – Он ранен? – чужим голосом спросила мать.

      Гость поклонился в знак согласия.

      – Был тяжело ранен, – тихо произнес он, – но сейчас ему уже не больно.

      – О, слава богу, – воскликнула миссис Уайт, всплеснув руками, – слава богу, слава…

      Ее речь вдруг оборвалась на полуслове, когда до нее дошел зловещий смысл этого заверения и она увидела ужасное подтверждение своих опасений на искаженном лице гостя. Чуть дыша, она повернулась к своему мужу и накрыла его ладонь своей дрожащей морщинистой рукой. Наступило долгое молчание.

      – Его задавило станком, – наконец тихо произнес гость.

      – Задавило станком, – ошеломленно повторил мистер Уайт, – да.

      Он сидел, молча глядя в окно и, держа жену за руку, сжимал ее, как в те дни, когда еще только ухаживал за ней, лет сорок тому назад.

      – Он был у нас единственный, – повернувшись к гостю, сказал мистер Уайт. – Как это тяжело.

      Тот кашлянул, поднялся и медленно подошел к окну.

      – Фирма поручила мне принести вам искренние соболезнования в связи с горем, которое постигло вашу семью, – произнес он, не оглядываясь. – Прошу вас понять, что я всего лишь служащий и только выполняю распоряжения.

      Ответа не последовало. Лицо миссис Уайт покрылось бледностью, глаза остекленели, дыхания почти не слышалось; выражение лица мистера Уайта, должно быть, было таким же, что и у его друга, старшего сержанта, во время его первого боя.

      – Мне поручено передать, что фирма «Мо и Мэггинз» не несет ответственности за случившееся, – продолжал гость, – она снимает с себя все обязательства, связанные с делом, однако, принимая в расчет заслуги вашего сына, она хотела бы предоставить вам некоторую сумму в качестве компенсации.

      Мистер Уайт выпустил руку жены и, поднимаясь, с ужасом посмотрел на гостя. С его губ сорвалось лишь:

      – Сколько?

      – Двести фунтов, – прозвучал ответ.

      Не слыша пронзительного крика жены, он слабо улыбнулся, протянул перед собой руки, словно слепой, и без чувств рухнул на пол.

      III

      Милях