48 минут. Пепел. Виктория Побединская

значит, хватит и силы сопротивляться. Позаботьтесь об этом, – добавляет отец, и я провожаю взглядом его спину. В очередной раз.

      Позади раздаются шаги. Я успеваю лишь вскрикнуть. Последнее, что я вижу перед тем, как кто-то бьет меня наотмашь по лицу, – побелевшее лицо Ника напротив…

      Глава 4. Клетка

      Время останавливается, запутываясь в стенах комнаты. Какое бы решение ни принял Ник, мы уже проиграли. Вопрос только в том, сколько нам отмерено. Или сколько я выдержу. Дышать носом становится невозможно – из него сочится кровь, попадает в рот и стекает с подбородка на шею, впитываясь в воротник. Кажется, она не остановится никогда, вся выльется, и я упаду на пол пустой оболочкой. Может, так и лучше.

      Застегнутый в форму до самого горла солдат поворачивает ко мне безучастное лицо и уже через секунду одним пинком выбивает из-под меня стул. С позорным стоном я опрокидываюсь на пол. Стараюсь приручить страх, но инстинкт выживания вопит и рыдает, умоляя, чтобы крик выпустили наружу, – и все же я сдерживаю его очередным глубоким вдохом с привкусом железа на языке. Пячусь, не отрывая взгляд от фигуры в форме, пока не ударяюсь спиной о стену. Поднимаю голову, замечаю собственное лицо в тусклом отражении и в ужасе распахиваю глаза. Лучше бы не смотрела, потому что от вида крови страх переливается во мне через край.

      …– Неужели ты ничего не боишься? – спросила я Ника однажды.

      – Боюсь, – ответил он, пожав плечами. – Просто не позволяю никому этого видеть. – В ответ на мое недоумение он подошел чуть ближе и, наклонившись, шепотом добавил: – Я делаю то, что удается мне лучше всего: заставляю бояться тех, кто пытается заставить меня…

      «Готов поспорить, Виола, что мы с тобой абсолютно одинаковые, – произносит Ник в моей голове. – Так борись!» Хочется кричать, что я устала, что пусть весь мир катится к черту, – но я чувствую, что он каким-то образом просит меня не сдаваться. Поворачиваю голову, разглядывая ботинки, оставляющие на полу кровавые следы, и заставляю себя посмотреть своему мучителю в глаза.

      – Поздравляю, солдат. Столько лет военной подготовки явно не прошли зря, – зло скалюсь я, поглубже заталкивая голос разума, который орет, словно сломанная сигнализация.

      Охранник застывает; на лице его мелькает замешательство, которое он тут же прячет.

      – Как твое имя? – спрашиваю я, улыбаясь шире. Рваная боль тут же огибает кривую от уголка губы к скуле, в которую он меня ударил, и оседает в висок. – Глупый вопрос, согласна. Ты, конечно же, не ответишь. Ладно, буду звать тебя мистер Смит. Ведь всех незнакомцев в фильмах так называют. Папочка хорошо тебя выдрессировал.

      «Что ты творишь?» – вопит взгляд Ника, но я притворяюсь, что не вижу его. Я выучила твои уроки. А теперь выигрываю жалкие обрывки времени, пока отец не запихал меня в адскую машину, где моя жизнь начнется сначала. Уже во второй раз. Охранник делает шаг в мою сторону. Я сдуваю с лица прилипшую прядь волос.

      – Хорошая шавка, послушная. Вижу. Поделись ощущениями, каково это – избивать связанных