Жук. Ричард Марш

дела.

      Я подошел к входной двери дома Пола Лессингема и постучал – раз, другой, третий. Даю слово, после третьей попытки я услышал внутри дома голоса – однако мне никто так и не открыл.

      – Если речь идет об убийстве и джентльмен в накидке прикончил всех, кто находился в доме, – продолжил я разговор с самим собой, – то, пожалуй, мне следует радоваться, что я избежал той же участи. И все-таки я считаю, что кто-нибудь из убитых все же мог бы встать, чтобы открыть мне дверь. В общем, если можно устроить шум, способный поднять на ноги мертвого, то сейчас я попробую это сделать.

      И я в самом деле постарался от души! Я терзал и терзал дверной молоток. Его стук, должно быть, можно было услышать даже на противоположной стороне Грин-парка. Наконец мне все же удалось разбудить мертвого – точнее, я добился того, что Мэтьюз очнулся ото сна и понял, что что-то происходит.

      Приоткрыв дверь на шесть дюймов, он высунул в щель свой старый хитрый нос.

      – Кто там?

      – Никто, мой дорогой сэр, никто и ничего. Должно быть, это ваше воспаленное воображение заставило вас подумать, что здесь кто-то есть или был.

      Тут Мэтьюз узнал меня.

      – Ах, это вы, мистер Атертон. Простите, сэр, – я думал, что это полицейские.

      – И что же? Вы что, боитесь слуг закона? Наконец-то.

      Мэтьюз был исключительно сдержанным и благоразумным человеком – именно такой слуга должен быть у подающего надежды политика. Он оглянулся через плечо. Я и до этого момента подозревал, что у него за спиной находится кто-то еще из прислуги. Теперь же я окончательно в этом удостоверился. Мэтьюз поднес палец к губам. Еще раз окинув его взглядом, я снова невольно подивился тому, насколько заговорщический у него вид – он стоял в чулках и брюках, с всклокоченными волосами, в мятой ночной рубашке, с болтающимися незастегнутыми подтяжками.

      – Видите ли, сэр, я получил указание не пускать в дом полицию.

      – Дьявол! И от кого же?

      Прикрыв рот ладонью, Мэтьюз откашлялся, наклонился ко мне и, видимо подчеркивая особый уровень доверия и тем самым желая мне польстить, сказал:

      – От мистера Лессингема, сэр.

      – Возможно, мистер Лессингем не знает, что в его доме совершена кража и что вор только что вылез на улицу через окно в гостиной. Вернее, выпрыгнул, словно теннисный мячик, а затем с бешеной скоростью бросился наутек и исчез за углом.

      Мэтьюз снова оглянулся через плечо. Казалось, он не вполне уверен, кто заслуживает большего доверия – я или человек, находящийся позади него.

      – Спасибо, сэр. Я полагаю, мистер Лессингем знает, что произошло нечто в этом роде. – Тут Мэтьюз, похоже, пришел к какому-то решению. Понизив голос до шепота, он сказал: – Видите ли, сэр, мне кажется, что мистер Лессингем сильно расстроен.

      – Расстроен? – Я вопросительно уставился на своего собеседника. В его словах и в том, как