Жук. Ричард Марш

ание. Но, будучи морально убитым и физически изможденным, измученным голодом и усталостью, забыть об остатках гордости, которые у меня еще сохранились, попросить, как бездомный бродяга (а именно им я и был), остановиться в ночлежке и тоже получить отказ – было еще хуже. Гораздо хуже. Это было едва ли не самое неприятное, что могло со мной произойти.

      Я тупо уставился на дверь, которая только что с треском захлопнулась прямо передо мной. Мне трудно было поверить в то, что такое возможно. Впрочем, я никак не ждал и того, что стану бездомным. Но, все же допуская хотя бы теоретически такую возможность, я не мог представить, что мне откажут еще и в доступе в ночлежку, пристанище всех падших, – нет, осознать подобное я был просто не в состоянии. Это означало, что в своем падении я достиг такого дна, которое не могло присниться мне даже в кошмарах.

      Я продолжал в оцепенении стоять перед дверью, не понимая, что мне делать дальше, когда из тени, отбрасываемой стеной здания, вышел сгорбленный мужчина и приблизился ко мне.

      – Что, не пустили?

      – Он сказал, что мест нет.

      – Значит, этот тип сказал, что все занято, верно? Ну да, в Фулхэме вечно так говорят. Они хотят, чтобы бездомных было как бы поменьше.

      Я взглянул на мужчину с недоверием. Он сильно сутулился, так что его голова заметно выступала вперед над плечами. Руки он держал в карманах брюк, вернее, того, что когда-то было брюками: одет он был в какое-то тряпье. Его низкий голос звучал хрипло.

      – Вы хотите сказать, что они говорят, что ночлежка заполнена до отказа, хотя это не так? То есть меня не пускают, но на самом деле места внутри есть?

      – Так и есть. Этот мужик тебя надул.

      – Но если места у них есть, разве они не обязаны меня пустить?

      – Конечно, обязаны. И, черт возьми, если бы я был на твоем месте, я бы заставил их это сделать, будь я проклят.

      Произнеся это, незнакомец разразился страшными ругательствами.

      – Но что же мне делать? – поинтересовался я, когда он умолк.

      – Как – что? Задай им жару. Пусть знают, что ты не из тех, кого можно обвести вокруг пальца.

      Я заколебался. Затем, решив последовать совету незнакомца, снова нажал на кнопку звонка. Дверь тут же широко распахнулась, и седой нищий, тот самый, с которым я уже имел дело, возник передо мной на пороге. В его голосе, когда он заговорил со мной, звучало такое презрение, словно он был как минимум председателем попечительского совета того благотворительного заведения, в которое я пытался попасть.

      – Ты опять здесь! Ну и чего ты добиваешься? Думаешь, мне больше делать нечего, кроме как точить лясы с такими, как ты?

      – Я хочу, чтобы меня впустили и дали ночлег.

      – Никто тебя сюда не пустит.

      – Тогда я хочу видеть кого-то из администрации.

      – А я тебе что – не администрация?

      – Мне нужен кто-то, кроме вас, – я хочу поговорить с хозяином.

      – Об этом даже не мечтай!

      Мой собеседник хотел уже закрыть дверь, но я был настороже и успел выставить ногу таким образом, чтобы помешать ему это сделать. Затем я заговорил снова:

      – Так вы уверены, что здесь нет свободных мест?

      – Последнее заняли два часа назад!

      – И что же мне делать?

      – А я почем знаю!

      – Скажите, где находится какая-нибудь другая ночлежка – ближайшая к этой?

      – В Кенсингтоне.

      Перед тем как ответить, он потянул дверь на себя, а затем, резко выбросив вперед руку, сильным толчком отбросил меня от порога. Прежде чем я успел прийти в себя, дверь снова захлопнулась. Человек в тряпье, который с мрачным видом наблюдал за всей этой сценой, снова подал голос.

      – Ну и тип, верно?

      – Он ведь просто нищий. Какое он имеет право вести себя так, словно является представителем власти или администрации заведения?

      – Я тебе так скажу – некоторые нищие куда хуже начальников. Намного хуже, верно говорю! Думают, что они в ночлежках хозяева, да-да, будь я проклят. Этот мир – то еще местечко, вот так-то!

      Мужчина замолчал. Я продолжал стоять на месте в нерешительности. Еще некоторое время назад мне показалось, что собирается дождь. Теперь же он понемногу начал моросить – мелкий, но неприятный, он постепенно пропитывал водой одежду. Я подумал, что для полного счастья мне не хватало только этого. Между тем незнакомец в лохмотьях разглядывал меня с мрачным любопытством.

      – А денег у тебя совсем нет? – поинтересовался он.

      – Ни фартинга.

      – Давно скитаешься?

      – В ночлежке до этого не бывал ни разу – и, похоже, пробиться в эту мне не светит.

      – Просто мне показалось, что у тебя такой вид, будто ты из свеженьких. Что собираешься делать?

      – А Кенсингтон далеко?

      – Ты про тамошнюю ночлежку? Отсюда мили три будет. Но, будь