Скиталочка. Куда он, туда и я. Андрей Буторин

и он сразу занес их в компьютерный ежедневник.

      Внешне потомственная ведьма Ивану тоже понравилась. В общем-то, из «ведьминского» у нее были разве что темные волосы. В остальном оказалась обычной современной женщиной чуть старше тридцати, одетой в джинсы и синюю блузку. Сначала, когда она ему открыла дверь, Иван даже подумал, что это кто-то другой – сестра, домработница, мало ли… И он максимально вежливым тоном сказал:

      – Добрый день. Позовите, пожалуйста, Анну Александровну.

      – Ой… – ответила женщина, схватившись за щеки.

      – Что? Ее нет? Хорошо, я зайду позже. Хотя, знаете ли, мы созванивались, и…

      – Да-да, созванивались, – отняв ладони от лица, закивала собеседница. – Просто я сомневалась…

      – В чем? – удивился Иван. – Что я приду? Это вы потомственная ведьма?

      – Да, это я, – встряхнула темной шевелюрой Анна Александровна. – А сомневалась… Не обращайте внимания, я очень часто это делаю. – Тут она опомнилась и добавила: – Не в ущерб работе, не сомневайтесь!

      – Хорошо, – с сомнением пожал Иван плечами. – Я не буду сомневаться, что вы не сомневаетесь.

      Вообще-то ему сильно захотелось уйти. Наверное, он бы так и сделал, если бы потомственная ведьма не сказала вдруг:

      – Так заходите же! Через порог работать нельзя. Да у меня и вся атрибутика там, – махнула она рукой за спину. – Ведь вы же хотите узнать про свои чувства к Оле?

      – Хочу, – сказал он, машинально переступая порог. – А как вы узнали, что я… из-за Олы?

      – Не обращайте внимания, – сказала ведьма. – Это профессиональное. Идемте же, идемте!

      И он прошел за Анной Александровной в небольшую комнату, которая, в отличие от хозяйки, не просто говорила своим убранством, что имеет прямое отношение к ведьмовству, колдовству, магии и прочим подобным штучкам, но буквально вопила об этом! Стены комнаты были увешаны амулетами, пучками трав, высушенными трупиками грызунов, змей, лягушек и больших пауков, а также черепами более крупных животных – или очень зубастых, или рогатых; а один, самый большой и жуткий, совмещал оба этих признака. Еще на стенах были развешены полки из потемневшего от времени дерева, на которых стояли древние манускрипты в кожаных переплетах, банки, баночки, пузырьки, реторты и колбы с видневшимися сквозь стекло разнообразнейшими по консистенции и цвету порошками, смесями, жидкостями и, как показалось Ивану, даже газами, поскольку в паре реторт содержимое заметно клубилось. Вдоль одной из стен стояли аквариумы… Нет, аквариум там был только один – в нем плавали лягушки. А к двум другим, которые назывались террариумами, Иван решил без крайней необходимости не приближаться: в одном ползали устрашающих размеров и видов пауки, в другом, уставившись на него, замерли змеи.

      Посреди комнаты стоял накрытый темно-вишневой бархатной тканью круглый стол, в центре которого тоже покоился чей-то зубастый вытянутый череп, посверкивал в свете толстых свечей хрустальный шар на черной подставке, лежали три колоды карт – одна по виду очень