Ткачиха. Клара Гленн

перемены и беспорядок. Холмы двигаются и могут скрыть тропинку, тогда придётся их обходить, но для этого надо помнить, где изначально вьётся тропа!

      – Какой вредный ветер, – возмутилась Бетти.

      – Просто он бунтарь, – улыбнулся Рубашечник, почему-то посмотрев при этом на Бетти.

      – Ну а четвёртый ветер? Он есть?

      – Конечно. Его зовут Таобсьер, и он самое равнодушное создание из всех, какие только водятся в Тенях. А равнодушие – это хуже, чем злоба и коварство, вместе взятые. От равнодушного существа можно ожидать чего угодно. Ведь оно не протянет руку помощи, не разделит твоих страданий – ему просто всё равно…

      Бетти приоткрыла рот и тут же его закрыла. До этого дня ей в голову не приходило, что можно думать о ветре как о живом существе.

      Рубашечник оказался прав: очень скоро злой Татгэвит умчался прочь, куда-то в сторону Леса. Наверняка у него было ещё много дел в Тенях. На несколько мгновений всё стихло. Бетти показалось, что время вокруг остановилось. Редкую траву на пустоши ничто не пригибало к земле, даже пыль не шевелилась под ногами. Они как раз взобрались на возвышенность, и оттуда открывался вид на бескрайнюю холмистую местность.

      Бетти видела впереди смутные тёмные силуэты, одиноко бредущие в пустоте. Она подумала, что это, наверное, те Расплетённые, которым не повезло. Но она твёрдо намеревалась справиться. Дойти. Её больше не одолевали угрюмые мысли. Задача вернуться домой казалась вполне реальной.

      А ещё над пустошью летели длинные серебряные нити. Бетти подумала, что это чья-то утраченная жизнь, и вздрогнула.

      – Куда нам теперь? – тихо спросила она, опасливо подойдя поближе к Рубашечнику.

      – Вперёд, – так же тихо и очень твёрдо ответил он.

      Бетти заглянула снизу вверх в его лицо: на нём отражалась решимость идти до конца. Возможно, его тоже пугала неизвестность. Бетти зажмурилась на мгновение, а когда открыла глаза, то увидела, как меняется пейзаж. С Холмами словно кто-то играл в пятнашки: они менялись местами и наползали на тропинки так плавно, что глаз не мог уловить движения, только мгновенную смену пейзажа.

      Словно дрейфуют – вспомнила Бетти слова Рубашечника.

      – Плохо дело, – изменившимся голосом сказал Рубашечник. – Порядок не тот. Коварный Гэвитанир выходит на дежурство. А я надеялся, мы успеем к убежищу.

      – Здесь есть убежище?!

      – Да, некоторые холмы слишком стары и ленивы, и Гэвитанир обходит их стороной: ему совсем не хочется с ними связываться, даже он понимает, что это бесполезно.

      – Что же делать? – заволновалась Бетти. – Бежать?

      – Не успеем!

      Бетти стало страшно. Неужели они в ловушке?

      – Если Гэвитанир нас зацепит, что с нами будет? – спросила она.

      Рубашечник покачал головой.

      – Он может спутать всё: все мысли и воспоминания, с таким трудом обретённые. Я всегда успевал спрятаться и переждать, пока не сменится ветер. А ты… живая девочка, здесь… Страшно представить, что он сделает с тобой. Может, и вовсе сотрёт тебе память!