Маска. Муса Джафар

сидят в кафе. Мама смеется его шуткам.

      Он пишет ей стихи. Провожает.

      Стоит под балконом.

      Нет. Это не могли быть они. Вранье. Как и все остальное.

      Что они сделали друг с другом?

      С самими собой.

      С ним.

      Опять он о себе. Эгоист.

      Они же стараются. Держат его в воздухе. Не дают упасть.

      Перебрасывают через сетку. Длинное плечо, короткое.

      Мать и отец почти не общаются. Свели к необходимому минимуму.

      Неизбежное зло.

      Когда нужно решить что-то, имеющее отношение к нему. К его учебе, одежде, билетам на самолет.

      Делают же. Скажи спасибо. У других и этого нет. Даже половины этого.

      Что они еще должны сделать? Не гневи бога.

      Дэн не понимает своего отца. Он для него чужой. Из другой жизни. Другого города. Других отношений. Других воспоминаний.

      Почти, как все остальные того же возраста.

      Слишком большой контраст. Слишком много незнакомого мужчины. Власти. Воли.

      В его личном пространстве. Совсем близко. В одном доме.

      Ореол. Незнакомой уверенности. Непререкаемой. Тяжелой.

      Чуть получше ночью. Легче. За дверью спальни. Закрытой. Когда он один.

      Когда можно дышать.

      Когда наступает тишина. И пустота.

      Когда Дэн был маленький, отцу с ним было проще. Им обоим было проще. И отец был моложе. Не заморачивался.

      Можно было отделаться мелочами. Простыми и понятными.

      Мороженое, мультфильмы, игрушки.

      Эффективно заполнял время.

      Как в Тетрисе. Когда сначала идут самые простые блоки.

      Замануха.

      Теперь все по-другому. С каждым летом Дэн становится старше. Ростом с отца. Серьезные глаза. На одном уровне. Сложно отвернуться.

      В них вопросы. Свое мнение. Иное. Чаще всего.

      Он больше в себе. Говорит мало. Не хочет попасть впросак. Подорваться на мине.

      Зачем?

      Ответить не так, как надо. Вызвать ненужные вопросы. Поделиться лишней информацией. Он не знает, как говорить с отцом. О чем?

      Трудно начинать после долгого перерыва. Многое проходит мимо.

      За девять месяцев. И еще раз. И еще.

      Адаптация дается тяжелее.

      Каждый раз с чистого листа. Как-будто, с другим человеком.

      Лето. Под одной крышей. За одним столом.

      В одной машине. В одном пространстве.

      Брошенные реплики не возвращаются. Словно камни, брошенные в воду.

      Он ничего не знает о его работе. О том, что его интересует. Или интересовало раньше. Теперь этот пробел закрашен. Черной краской. Слепое окно. Забитая дверь.

      Все, что иногда доносится до него, слишком разрозненно. Он не может сложить единую картину. Он не знает, кто этот человек. Его отец.

      Отец. Чужое на языке слово. А у других как?

      Хотя, знать, наверное надо. Или нет? Это же может подождать. Или вообще никогда не понадобится.

      Отец проводит с ним не так много времени. Почти нисколько. Непосредственно с ним. Один на один. Как отец. Самый близкий. Тот самый, который ему нужен. Прямо сейчас. В эту минуту.