Долго и счастливо. Карина Пьянкова

совершенно одинаковые улыбки.

      – Мы тут поговорили, – начал Брайан, разводя руками. – По-мужски.

      – И решили, что ты нашла себе неплохого парня, – закончил за близнеца Джастин. Двигать челюстью ему явно было очень неприятно. Но он терпел и не возмущался.

      Я повернулась к будущему мужу и грозно вопросила:

      – Такео?

      – Да, Джули? – невинно улыбнулся он.

      – Что произошло?

      Мама тихо вздохнула и налила чаю еще и мне. Видимо, ей добиться правды от этих упрямцев не удалось. Поэтому и на мой успех она не рассчитывает.

      – Да ничего особенного. Мы с твоими братьями поговорили.

      Если я и надеялась раньше, что узнаю от него правду, то теперь меня постигло разочарование.

      Я уперла руки в боки и нахмурилась.

      – А синяки откуда?

      Размечталась. Рассказывать мне никто ничего не собирался, хотя все и так было ясно.

      – Упали, – развел руками Ватанабэ.

      У меня буквально дар речи пропал.

      – Все трое? – через какое-то время раздраженно переспросила я, добавив в голос столько сарказма, сколько могла.

      – Все трое, – тут же подтвердил Брайан, а два других участника подпольных боев усиленно закивали. Вот же… мужская солидарность. Намяли друг другу бока, пока я спала, а теперь изображают полную невинность. И если бы не синяки, я бы даже поверила в это бесстыжее вранье. Одно только оставалось непонятным: каким образом мое несчастье выдержало парный натиск Брайана и Джастина и при этом даже выжило? Все-таки… полицейский спецназ.

      – Скажи, что последствия твоего «падения» можно загримировать, иначе Айко-нэ-сан меня убьет, – взмолилась я.

      Такео беззаботно махнул рукой:

      – И не такое замазывали. Но ты знаешь, у тебя хорошие братья. Любящие.

      Я-то знала…

      А на следующий день я провожала мое личное жизнерадостное солнце назад, на родину, где ему предстояло ожидать меня еще две недели. Потом уже я должна была приехать к нему в Ямато. На этот раз окончательно, без права на обжалование. Не понимала даже, грущу я из-за предстоящей разлуки или нет. Две недели… Раньше мы и дольше не виделись, но при этом как-то умудрялись оставаться в живых. А теперь – какие-то жалкие две недели…

      – Ты только не волнуйся сильно, – тихо втолковывал мне перед отлетом Такео, держа за руку.

      Я молчала и думала только, что еще немного – и начну со слезами упрашивать не оставлять меня тут одну.

      Кажется, становлюсь той еще истеричкой.

      – Все будет хорошо. Перед свадьбой всегда дел невпроворот и кажется, что вот-вот с ума сойдешь. У тебя сейчас просто не будет времени грустить. Я видел, как братья женились. Тоже тряслись и не знали, за что хвататься, да и невестки переживали. Но потом все завершилось вполне благополучно. Не расстраивайся, Джули. Не надо.

      Папарацци тактично щелкали затворами