Крайняя необходимость. Фридрих Незнанский

за кино и один ужин?!

      Крикунов снова засмеялся.

      – Ты будешь слушать или нет? – обиделся Олег.

      – Молчу, молчу...

      – Ну вот... Я молча довез ее до дома и всю ночь не мог уснуть, так мне было обидно. На следующий день за ней опять пришел ее жеребец из конторы и всю следующую неделю приходил тоже, но вдруг она с ним порвала – забрала, стерва, выше и стала ходить с инженером из конструкторского бюро, и тут уж я окончательно скис, жуткая тоска на меня напала. И вот не прошло и недели, как он является с секундомером в руке, чтобы сделать ей новые расценки. И главное же все видели: работала она специально медленно, а он не сказал ей ни слова и только записал количество сделанных штук, а как только она получила свои новые расценки, так поднажала, стала работать как бешеная и, конечно, бабок намолотила... Я еще тогда подумал, что добром это не кончится, ну и как-то так вышло, что потом она попала своими черными волосами в станок, они намотались на сверло, и ее начало медленно затягивать, а она не могла дотянуться рукой, чтобы выключить станок, и ей так и сдернуло все волосы с головы вместе с кожей. Так ей и надо, стерве такой.

      – Так, – сказал Крикунов. – Так, и что?

      – Ну «что», «что»! – раздраженно сказал Олег. – Нашлась какая-то сука, которая стукнула, что видела, как я ей «помог» с этим станком.

      – Ах вот оно что, – протянул Крикунов. – Так ты, значит, помог?

      – Ни хрена я не помог! Просто стоял и смотрел, как ее наматывает! Да разве ментам что докажешь?! Полгода в предвариловке промурыжили, теперь вот сюда, к вам. Тут как, вообще, жить можно?

      – Жить, паря, везде можно, – хлопнул его по плечу Крикунов. – Другой вопрос – нужно ли? Правильно я говорю, Серега?

      Великанов рывком сел на кровати.

      – Ты что, Серега? – удивился Крикунов.

      – Что-то чувствую себя паршиво. Пойду в туалет схожу.

      – Вот-вот, – засмеялся Крикунов, – там много чем полезным можно заняться. Сделай себе что-нибудь для души, Серега!

      Великанов вышел на воздух и посмотрел на небо. Становилось пасмурно.

      – Что, доктор, – спросил сзади незнакомый голос, – уморили кого-то сегодня? Какой-то вы серый.

      – Мы тут все одного цвета, – буркнул Великанов.

      Он хорошо помнил женщину, за которой он приезжал с бригадой «скорой». Выглядела она действительно так, будто с нее сняли скальп. Ничего подобного видавший виды доктор Великанов в своей жизни не встречал. От потери крови она умереть не должна была – вовремя сделали перевязку. Но произошло заражение, за ее жизнь бились две недели, и она все-таки не выжила...

      – Хорошо здесь, правда? – сказал человек таким неподдельно искренним тоном, что Великанов наконец с изумлением посмотрел на него. Кому же, в самом деле, может быть хорошо здесь, в лагере?!

      Это был глубокий старик, приземистый, коренастый, лицо его было испещрено десятками морщин и, возможно, шрамов. Близко посаженные, немигающие глаза пристально смотрели на Великанова. Великанов подумал, что, возможно,