Солнечный луч. По ту сторону мечты. Юлия Цыпленкова

земле, отыскивая себе жертву, чтобы накинуться на нее, поглотить и заморозить в своей ненасытной утробе. А где-то там, в этом снежном безумии, шли люди. В их сердцах была тревога за того, кто сейчас лежал в доме шаманки. И Смерть была всё еще где-то поблизости. Но куда она пойдет после того, как Ашит отнимет ее добычу? Быть может, за одним из мужчин, спешивших вернуться в поселение? Или же змей Холод опередит ее и заберет себе тепло живой плоти?

      Прикрыв глаза, я облизала вдруг пересохшие губы и начала раскачиваться под звук ударов в хот. Бум. Бум. Бум.

      – Беги, охотник, беги, пока не стал дичью, – прошептала я, представляя тех, кто сейчас боролся с обезумевшим ветром.

      Не знаю, что говорила Белому Духу Ашит, я по-прежнему не разбирала ее слов, но мотив уловила и теперь мычала его себе под нос, всё более уходя от реальности, жившей своей таинственной жизнью за стенами лихура. Я перестала думать о людях, оставленных в царстве снега и холода, их образы скрыла от меня белая пелена. И о раненом я тоже не думала, ему принадлежали мысли шаманки. И даже к Белому Духу я не взывала, у него сейчас были иные заботы. Я просто плыла по реке из звуков, растворялась в метели, бушевавшей снаружи, таяла, как снег, занесенный на ногах в теплое жилище…

      – Ашити…

      Я разлепила отяжелевшие веки и короткое мгновение смотрела в пронзительные глаза, склонившегося надо мной мужчины. Губы его приоткрылись, и я услышала голос, больше похожий на шелест:

      – Ашити…

      И в этом мгновение я охнула, вдруг осознав, что уже однажды видела это восхитительное лицо. Я моргнула и… очнулась на полу лихура. Никого рядом не было, кроме турыма, уткнувшегося во сне носом мне в бедро. Не знаю, когда он пришел, я не слышала. Я погладила его по еще влажным кудряшкам, и Уруш, издав звук, похожий на тихий скрип, перевернулся брюхом кверху.

      – Ашити. Иди ко мне, Ашити.

      Это был не Дух, и не греза – меня звала шаманка. Может, и до этого тоже звала, а Создатель мне просто привиделся. Наверное, так… Но это было настолько реально, что полной уверенности так и не появилось. Однако эти мысли я откинула, потому что была нужна своей матери. И я поспешила туда, где меня ждали. А перешагнув порог единственной жилой комнаты и застыла, не в силах отвести взора от того, кто лежал на окровавленном полотнище, окутанный терпким ароматом тлевшей травы в закопченной плошке.

      – Подойди, – велела Ашит. – Возьми таз с теплой водой, налей туда отвар из кувшина и возьми ткань со стола. Еще нож. Я хочу, чтобы ты срезала с него одежду и обтерла.

      – Х… хорошо, – запнувшись, ответила я и ощутила, как горло сдавило спазмом.

      Прикасаться к израненному телу было страшно и, не скажу, что эта мысль меня обрадовала. Смотреть на раны совсем не хотелось.

      – Ашити, время уходит, помоги мне.

      Я снова посмотрела на названную мать и направилась к очагу, где в подвешенном на крюк котелке, нагрелась вода. Выполнив всё, что велела шаманка, я вернулась к мужчине, чьи волосы были бы такими же белоснежными, как у меня, если бы пряди не почернели от пропитавшей их