Арктический клуб любителей карри. Дани Редд

Мне сорок пять минут потребовалось, чтобы только… ой.

      – Это я просто с Майей разговариваю. Иди сюда, присаживайся.

      Я увидела тонкую седовласую женщину с элегантной короткой стрижкой и густо подведенными глазами. На ней была туника цвета охры. Папа прав – она и в самом деле очень привлекательная.

      – Майя? Ты меня помнишь?

      Я смущенно помотала головой:

      – Простите, не помню. Ничего личного. И спасибо за все открытки.

      – Ничего страшного. Так ты ей еще не сказал?

      – Не успел. – Папа смотрел на меня как-то опасливо.

      – Что не сказал?

      – Понимаешь, вчера вечером мы с Умой ужинали…

      – И я сделала ему предложение! – перебила она.

      – И я сказал – да! Само собой!

      Они, сияя, смотрели друг на друга. В ушах у меня зазвенело от потрясения.

      – Поздравляю, – слабым голосом выговорила я.

      Ума подалась вперед:

      – Майя! С тобой все в порядке?

      – Конечно. Я правда очень рада за вас.

      Я попыталась улыбнуться, но в голове еще гудел белый шум.

      – Только знай, пожалуйста, я никогда и пытаться бы не стала заменить твою маму.

      – Это совсем другое. – Я судорожно сплетала руки на коленях.

      – Майя всегда нервничает, если что-то вдруг резко меняется. Чувствует, что теряет контроль над событиями, – объяснил папа.

      – Но я знаю, что это хорошая перемена. Не переживай, я всецело за.

      – Приедешь на свадьбу? – спросил папа.

      – Ну конечно! А когда?

      – Через месяц. Сразу после Рождества.

      – Так скоро?

      – В Индии не принято рассылать свадебные приглашения слишком заблаговременно, – объяснил папа.

      – Ну да, потому что, если приедут все, сложно тебе придется, – добавила Ума.

      – Ну я-то уж точно приеду.

      – Я куплю тебе билет, – пообещал папа. – А то добираться сюда из Свальбарда наверняка выйдет очень дорого, учитывая, как скоро уже надо брать билет, не хочу тебя разорять.

      Когда я через несколько минут разъединилась, в висках у меня пульсировало, а онемевшие пальцы начало покалывать. Распознав опасные сигналы, я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. А когда снова открыла глаза, попыталась унять смятение, фокусируясь на звуках с кухни. Жужжание вентилятора над духовкой. Побулькивание бульона в кастрюльке. Слабое посвистывание ветра за окном. Я вынула из духовки хлеб и помешала бульон – чисто чтобы руки занять. Над поверхностью вдруг высунулась рыбья голова и злобно уставилась на меня.

      – Знаешь, я правда за него рада, – сообщила я ей. – Но это все так внезапно.

      Ответа, что неудивительно, не последовало. Я процедила бульон и выкинула кости в мусорное ведро.

      Жизнь переменится. Снова. Каково это будет – обзавестись мачехой? Так-то Ума казалась очень милой, но, сколько я себя помнила, у нас с папой всегда были только мы, никого больше. Папа и я. Однако и я уже выросла из подросткового возраста, и папа заслуживает счастья. Что