Гиблый путь. Егор Владимирович Мартынов

подумала Владка, потирая замерзшие плечи.

      Осторожно переступая через порог, на ощупь, натыкаясь на какие-то предметы, едва различимые в темноте, они вышли на тусклый свет, засиженной мухами лампочки. Мурашки на спине дали знать ей, что она перешла черту действительного мира и ступила в другие, враждебные ей пределы.

      – Дождалась, приехала внучка твоя! – заголосила позади Владки тётка Даша.

      Девушка застыла посреди кухни, не решаясь пройти в комнату. Она нервно озиралась по сторонам, всячески отодвигая гнетущую встречу.

      – Да чего ж ты стоишь истуканом? – процедила сквозь зубы тётка и нетерпеливо толкнула Владку в спину. – Пройди ж, не стесняйся.

      Владка неуверенно шагнула и увидела из-за косяка, край кровати и, как ей показалось, кучу тряпья на ней. Она поёжилась, переминаясь с ноги на ногу: «Господи, зачем я здесь? Она, наверное, умом тронулась от древности». Сердце её тоскливо заворочалось, предчувствуя беду.

      – Да не боись ты, она не кусается, – не к месту пошутила тётка и залилась отрывистым, лающим смехом.

      Девушке стало стыдно. В глазах этой глупой, уродливой бабы она должна выглядеть сильной и смелой. «Я взрослая, красивая и умная. Я ничего и никого не боюсь. Вряд ли меня может испугать немощная развалина или что там от неё осталось».

      Она подняла голову, расправила плечи и твёрдым шагом вошла в комнату. От увиденного в следующий момент она вскрикнула и в панике попятилась назад, хватаясь за сердце.

      Прямо над кроватью бабки, в потолке, зияла ровная чёрная дыра, а умирающая смотрела в неё немигающим застывшим взглядом.

      Было в этой картине что-то завораживающе жуткое, зловещее. К своему ужасу, Владка заметила, как бабка, только что лежавшая без движения, очнулась. Она готова была поклясться, что разглядела в полумраке, как её запавшие веки слегка дрогнули.

      Подтверждая её догадку, умирающая медленно повернула к внучке своё до неузнаваемости высохшее лицо и зашевелила синюшными губами.

      – Ты чего кричишь, глупенькая? – прошептала ей на ухо тётка, незаметно подкравшись сзади, и преградила ей путь к выходу своим крупным телом.

      – Что это? – пробормотала Владка, возвращаясь к окружающей действительности, и показала пальцем в потолок.

      – Печку собирались переносить, вот и выпилили дырку под трубу. Хотели к зиме справить, да Клавдия слегла. Зачем ей теперь печка. Похороним Клаву, там и о печке подумаем. – Тётка примирительно положила ей руку на плечо. – Ох, и напугала ты меня, девонька, своим криком, всё из рук попадало. Думала, уж всё, отмучилась Клава. Да не дрожи ты так, – с нажимом проговорила она, заметив, как Владка содрогается всем телом. – Постой, на тебе прямо лица нет, – спохватилась она и захлопотала вокруг девушки; подставила стул и насильно усадила её. – Не хватало ещё, чтобы ты в обморок свалилась.

      Владка украдкой покосилась на бабку Клаву, а та, как ни в чём не бывало, снова уставилась в потолок.

      «Хоть бы забили эту чёртову дыру», – подумала она и отвела взгляд, стараясь поскорее оправиться от потрясения.

      Тётка