Пески времени. Сидни Шелдон

выбор, что было непросто после стольких лет отсутствия такой возможности.

      Сестра Тереза первой нарушила молчание.

      – Я… я буду кофе и хлеб.

      – Я тоже, – подхватила сестра Грасиела.

      Меган же сказала:

      – Нам предстоит долгий путь, поэтому я предлагаю заказать что-нибудь более питательное. Яйца, например.

      Лючия посмотрела на нее другими глазами и подумала: «С ней надо держать ухо востро», – а вслух сказала:

      – Сестра Меган права. Позвольте мне сделать заказ, сестры.

      Взглянув в меню, Лючия заказала нарезанные ломтиками апельсины, картофельные лепешки, бекон, горячие булочки, джем и кофе.

      – Только побыстрее, мы очень торопимся, – обратилась она к официантке.

      Сиеста заканчивалась в половине пятого, город начинал просыпаться, и Лючия хотела убраться отсюда до того, как кто-нибудь обнаружит в магазине Мигеля Коррильо.

      Когда официантка принесла еду, сестры с минуту молча смотрели на тарелки, но Лючия поторопила:

      – Ешьте, нам надо спешить.

      Сестры начали трапезу: сначала робко, а потом со все большим аппетитом, который взял верх над чувством вины.

      Проблемы возникли только у сестры Терезы. Она положила в рот кусочек, но тут же выплюнула:

      – Нет… я не могу. Это отказ от обета.

      – Сестра, ты же хочешь добраться до монастыря, верно? – обратилась к ней Меган. – Для этого потребуются силы, поэтому ты должна поесть.

      – Ладно, – неохотно согласилась Тереза. – Так и быть: поем, – но, клянусь, мне это не доставит никакого удовольствия.

      – Это ничего, сестра. Ешь, – едва не рассмеялась Лючия.

      Когда с обедом было покончено, Лючия расплатилась деньгами, что взяла из кассы, и сестры вышли под жаркое вечернее солнце. Улицы начали оживать, магазины постепенно открывали свои двери для покупателей. «Этого мерзавца Каррильо, наверное, уже нашли», – подумала Лючия. Им с Терезой не терпелось оказаться за пределами города, но Грасиела и Меган шли медленно, завороженные окружающими их звуками, запахами и видами.

      Лишь когда они очутились на окраине и направились в сторону возвышавшихся в отдалении гор, Лючия позволила себе немного расслабиться. Сестры шли строго на север, поднимаясь все выше, медленно продвигаясь по гористой местности. Лючию так и подмывало спросить сестру Терезу, не хочет ли та передать ей на время свою ношу, но она боялась, что какое-нибудь неосторожное слово вызовет у монахини подозрения.

      Когда женщины вышли на небольшую ровную поляну, окруженную со всех сторон деревьями, Лючия сказала:

      – Можем заночевать здесь, а утром отправимся в Мендавию.

      Сестры с готовностью согласились.

      Солнце медленно плыло по голубой равнине неба, на поляне царила тишина, нарушаемая лишь убаюкивающими звуками лета. Наконец наступила ночь.

      Женщины улеглись на зеленой траве. Лючия не смыкала глаз и, прислушиваясь к тишине, ждала, пока ее попутчицы крепко заснут, чтобы начать действовать. Сестре Терезе почему-то не спалось. Она испытывала