Пески времени. Сидни Шелдон

тюрьме Памплоны.

      Тюрьма представляла собой мрачное двухэтажное здание из камня с толстыми решетками на окнах. На каждом из четырех его углов возвышались башенки, а над дверью развевался красно-желтый испанский флаг. Каменные ворота вели в небольшой дворик. На втором этаже здания располагались камеры, в которых содержались приговоренные к смертной казни заключенные. Здоровенный охранник в форме полиции, вооруженный автоматом, вел по коридору второго этажа священника, облаченного в простую черную сутану.

      Заметив вопрос в глазах священника, бросившего взгляд на автомат, охранник пояснил:

      – Осторожность никогда не помешает, падре. Ведь на этом этаже сидят самые отъявленные подонки.

      С этими словами охранник указал священнику на металлоискатель вроде тех, что устанавливают в аэропортах.

      – Мне жаль, падре, но таков уж порядок…

      – Конечно, сын мой.

      Когда священник прошел через рамку, тишину коридора прорезал визг сирены. Охранник инстинктивно сжал приклад автомата, но священник, обернувшись к нему, улыбнулся и произнес, снимая с шеи тяжелый металлический крест на серебряной цепочке:

      – Моя оплошность.

      Во второй раз рамка не издала ни звука. Охранник вернул крест священнику, и вместе они продолжили путь в недра городской тюрьмы. В разделявшем камеры коридоре стояла невыносимая вонь.

      – По мне, вы лишь зря теряете здесь время, падре, – философски протянул охранник. – У этих животных нет души, которую можно было бы спасти.

      – И все же мы должны попытаться, сын мой.

      Охранник покачал головой:

      – Говорю вам: врата ада уже давно распахнуты для обоих.

      Священник с удивлением посмотрел на охранника:

      – Для обоих? Мне сказали, исповедаться желают трое.

      Охранник пожал плечами:

      – Мы сэкономили вам немного времени. Самора умер сегодня утром в изоляторе. Сердечный приступ.

      Мужчины подошли к двум самым дальним камерам.

      – Пришли, падре.

      Охранник отпер дверь и осторожно отошел в сторону, когда священник вошел внутрь. Заперев за ним камеру, он остался в коридоре, готовый мгновенно прийти на помощь. Священник подошел к человеку, лежавшему на грязной тюремной койке.

      – Как тебя зовут, сын мой?

      – Рикардо Мельядо.

      Священник посмотрел на заключенного, но понять, как он выглядел, было невозможно. Его покрытое кровоточащими ранами лицо настолько распухло, что глаза почти закрылись. С трудом разлепив разбитые губы, несчастный произнес:

      – Я рад, что вы смогли прийти, падре.

      – Церковь считает своим долгом спасение твоей души, сын мой.

      – Сегодня утром меня повесят?

      Священник мягко похлопал заключенного по плечу:

      – Тебя приговорили к казни гарротой[5].

      Рикардо Мельядо вскинул голову:

      – Нет!

      – Мне жаль. Приказ отдан самим премьер-министром.

      После этого священник положил руку на

5

Орудие казни удушением; представляет собой металлический обруч, который приводится в движение винтом с рычагом.