Ботинки, полные горячей водкой. Захар Прилепин

еще несколько секунд, и скажи что-нибудь другое, – попросил брат.

      – Девять, – сказал хозяин.

      – Не, мы так долго будем разговаривать. Короче, пять, и завтра деньги.

      Хозяин кивнул припухшим белым лицом и спросил шепотом, даже не раскрыв – а как бы надув глаза:

      – На дело машину берете? Кинете ее, поди, сразу.

      Вид у небритого братика располагал к такому ходу мыслей. Братик засмеялся, подмигнул пухлому хозяину и пошлепал.

      Дома сразу отправился к мамке за деньгами. У Рубчика тоже мамка была, но денег у нее не водилось никогда.

      Мамка отдала деньги и долго вздыхала потом на кухне.

      – Поехали в деревню за машиной? – позвал братик меня. – Проветримся.

      Пока братик сидел свои шесть лет, которые ему скостили ровно в половину за хорошее поведение и мамкины дары, Рубчик прикупил себе крохотную машинку иностранного производства. Ездила она резво, к тому же была полноприводной. Мы уселись в нее и закурили все трое сразу. Машина набрала скорость, и салон выветрило.

      У Рубчика было приподнятое настроение, с пацанским изяществом он переключал скорости и цепко вертел «баранку».

      На улице стоял вялый, словно похмельный, еле теплый август. Девушки спешили погреться на солнышке последней в этом году наготой.

      Рубчик очень любил женщин, мы это знали.

      – Пасите, какая тварь! – кричал он восхищенно и нежно, крутя головой. – Гляньте, как она идет! – оставив без внимания дорогу, Рубчик повернул голову, насколько позволяли шейные позвонки.

      – Смотри вперед, достал уже! – ругался братик.

      – Ладно, не ссы, – весело отругивался Рубчик, и спустя секунду вновь счастливо вопил: – Валек, я тормозну! Ты смотри, они готовы уже. Я тебе клянусь, они дадут прямо в машине, только в парк заедем!

      Рубчик уже мигал поворотником, намереваясь припарковаться на автобусной остановке, где сияли глупыми глазами две разукрашенные школьницы.

      – Рубило, ты сдурел, что ли? – злобился братик, хотя я-то знал, что внутренне он очень потешается.

      Рубчик переключал поворотник, мы снова выворачивали на свою полосу, девочки печально смотрели нам вслед.

      – На хер тебе нужны эти ссыкухи? – продолжал хрипло шуметь братик. – Мы тачку будем покупать, Дуб или что?

      – Все, еду, еду, хорош орать, – отругивался Рубчик, все еще косясь в зеркало заднего вида, и по этой причине едва не въехав в зад иномарки, резко ставшей на мигающем желтом. Рубчик быстро сообразил, что делать, вылетел на встречную полосу, обогнул, жутко матерясь, иномарку, и полетел дальше.

      – На мигающий встал, даун! – орал Рубчик, – Он что, светофора никогда не видел?

      Происшествие его немного отвлекло, и минуту он сосредоточенно курил. Братик включил радио и быстро нашел «Владимирский централ» или что-то подобное, только хуже.

      До деревни было километров тридцать по трассе. В отсутствии девушек Рубчик разглядывал машины, одновременно беззлобно ругая всех, кто попадался нам на пути.

      – Куда тащишься,