Фрустотитул. Сборник рассказов. Павел Никоненко

Кто мог ломиться ко мне домой? Самой явной и, как казалось в этот момент, правдивой, конечно, была мысль о нарушении закона. Неправильные комментарии, лайки или даже просмотр не того, что можно и рекомендуется. Я же был на разных чёрных форумах… Хоть и под VPN, но что им эти три буковки? Хоть и из чистого любопытства, но им разве докажешь? И почему тогда они не заходят? Могли же просто спилить петли и войти без стука.

      Да, мысль о законных представителях была глупой. Конечно вероятности я не исключал, но никакие люди в погонах так долго ждать не будут. Давно бы крикнули кто они такие и попросили открыть. А этот просто долбится. Молча, но очень настойчиво. Удары, по-моему, только усиливаются, но по-прежнему пугают. Едва теория об оперативниках была развеяна, стало полегче и появилась смелость встать.

      Пол под ногами тяжело заскрипел, создавая лишний шум и не оставляя возможности тихонько подойти к глазку. С каждым шагом всё сильнее тряслись руки и сознание, пока я не подошёл к двери. Стук был совсем близко. Я включил свет, несколько раз глубоко вдохнул и аккуратно прислонился к двери. Через глазок было видно лестничную площадку. Там одиноко стоял…

      Сосед. Лицо его я не очень знал и не мог быть уверен в том, что это он. Большой, немного качающийся, долбил кулаком по двери своей квартиры. Наверное пьяный и забыл ключи. Или злая жена не открывала ему, а он всё напорствовал. И даже не ясно, нужно ли тут вызывать полицию. Он никого не бьёт, порядков не сильно много нарушает. Вот позвоню, а что говорить им буду? Стучат громко? Ну такой себе повод для наряда. Да и даже если поедут, он к этому моменту уже войдёт внутрь, ляжет спать и всё. А мне только кучу бумаг заполнять. Зачем оно? Вот так я и решил про него забыть и пойти покурить. Спать не хотелось.

      На отметке в двенадцать часов до сна, когда моё мучанное переживаниями сознание начало потихонечку отрубать рычажки, стук повторился. Он слышался немного иначе. Более тихий, но какой-то тяжелый. И более частый. Будто мясо отбивают на доске. И так было решено. Может жена ему отбивные готовит. Или он спьяну решил повесить картину, полку или светильник и сейчас долбит стену молоточком. Так вроде не делают. Но чёрт его знает, пьяного человека. И мне от этих вариантов поспокойнее было. Хоть руки так же в тряску шли. Но уже такую, несознательную. Страх не сильно чувствовался.

      А вот когда стук опять перешел на дверной, я испугался. Нутро как вибростол неистово металось на миллиметры в стороны, так что телефон мой выскользнул из рук и резко захотелось сесть. Этот стук уже был очень злобным и настойчивым. Вместе с тяжелым дверным барабаном был и крик. Не внятный, но точно агрессивный. Это явно было ко мне. От страха я вскочил и резко побежал к кухне, вырубил свет и закрыл окно шторами. Потом в комнате и коридоре, где и сел на пол. Оперевшись спиной на холодильник, я тихо, но очень тяжело дышал. За стеной били ноги. Хрустела ручка двери и топали по кафелю подъездного пространства.

      – Дверь открой, урод! Детям спать не даешь! Хватит стучать! Открой говорю! Трус!!! ОТКРОЙ!…

      Дверь открылась.