Исчезнувший дом. Татьяна Владимировна Фильченкова

хвостом и ткнулся носом Максу в колени. Тот потрепал пса по лохматой холке.

      – Ничего, просто поздороваться хотел. Нельзя?

      – Пфф, да мне всё равно.

      – Так кому звонишь? Егору?

      – Да. Только у него телефон выключен. Разрядился, наверное, а он и не заметил.

      – Не удивительно. Он вчера так набрался, что едва в дверь попал.

      – Ой, пиявка, тебе-то откуда знать? Уж вместе вы не пили, так что не сочиняй.

      – Вместе не пили, зато я в окно видел, как он вернулся под утро. Сама посмотри, трезвые так не паркуются. – Макс указал на жёлтую спортивную машину, брошенную перед парковкой.

      – Мы же на пикник хотели. Он обещал. Пиявка, подержи Графа, я поднимусь. Вероника сунула Максу поводок. Он не взял, спрятал руки за спину.

      – Ник, не надо.

      – Это почему?

      – Потому. Вырастешь – поймёшь.

      – Ай, хватит муть наводить! Иди куда шёл! – Вероника повела Графа к столбику у

      парковки.

      – Ника, он не один.

      Она застыла. Повернулась медленно. Спросила беззвучно:

      – Что? – И вдруг закричала: – Что ты сказал?! Врёшь, всё ты врёшь! Чего тебе надо

      от меня? Чего ты ко мне вечно липнешь? Достал!

      Макс подскочил к ней и выдернул поводок.

      – Иди! Убедись сама!

      Вероника скомандовала Графу «Сидеть!» и направилась к подъезду. Вдруг передумала и подошла к жёлтой машине. На переднем сиденье свернулся змеёй забытый чулок. Чёрный, с кружевным верхом. Лежал и усмехался швом на кончике.

      Вероника поплелась к Максу. Опустила голову пониже, чтобы он не увидел слёз и протянула руку за поводком.

      – А вот плакать из-за этого урода не надо.

      – Я и не плачу. Отдай поводок.

      – Зачем? Ты сейчас пойдёшь рыдать в подушку, а пёс будет томиться в квартире? Вместо того, чтобы гонять на природе?

      – Мы всё равно не едем на природу.

      – Обязательно ехать? Можно и пешком. Не пропадать же… чего ты там приготовила? Бутерброды?

      – Сосиски. – Вероника невольно улыбнулась.

      – Вот! Из-за какого-то урода ты собираешься лишить Графа свободы и сосисок. Идём на озеро!

      – С тобой? Ты серьёзно?

      – У тебя есть варианты? Не переживай, я нищеброд, но на батон с кетчупом наскребу. Даже на сок. Или ты предпочитаешь шампанское? Тогда мне придётся заложить почку.

      – Нет, сока достаточно. Не потому, что мне жалко твою почку, просто не пью.

      – Тем лучше. Не потому, что мне почку жалко, просто не хочется тащить тебя от озера. Ты же килограмм шестьдесят весишь.

      – Ты кретин? Не вешу я столько!

      – А выглядишь на шестьдесят. Будешь на машине ездить, точно не скинешь. Так что пошли сгонять. Ник, ты обиделась? Я же шучу. Серьёзно, давай на озеро. Не надо зацикливаться на том, кто тебя не ценит.

      Вероника вздохнула, ещё раз взглянула на окна Егора.

      – Ладно, пошли. Только ради Графа.

      – Не вопрос. Но я тоже сосиски люблю.

      На выходе из магазина Макс с Вероникой вновь встретили Римму Генриховну. Она