Мы уходим последними… Записки пиротехника. Виктор Иванович Демидов

из остатков бывшего цеха пыльных камер.

      – Все. Пошли.

      – Может, подождем?

      – Да ну, пошли!

      В метре от дверей валяется огромная искореженная глыба. А весь двор выстлан удивительно ровным и свежим слоем влажной буроватой земли. И снова – монотонная оглушительная тишина…

      Мы осторожно продвинулись к зияющей ране входа в многострадальный цех. И вдруг…

      Взбудораженная взрывом, любопытная, буйная, к нам, прорвав оцепление, с шумом неслась толпа. Она неслась изо всех дверей и переходов. Неудержимая, слепая. А ведь вот-вот должны рухнуть провисшие перекрытия…

      – Стойте! Куда вы? Туда нельзя!

      Глухим шумом отозвалось внутри цеха, и над головами у нас снова, уже в последний раз, выросло облако пыли. Крыша здания обрушилась, когда передние еще не успели добежать. Пораженные столь близкой бедой, люди остановились в нерешительности и уже много осторожнее стали подходить к нам.

      Этот инцидент стоил волнений и администрации – ей пришлось основательно повозиться, проверяя, все ли живы, и не успел ли кто влететь в этот злополучный цех.

      Через час стало известно, что операция прошла благополучно. Пострадал только какой-то не очень важный стеклянный прибор да вылетело несколько стекол.

      Я немедленно позвонил полковнику.

      – Все знаю. Молодец, – перебил он мой подчеркнуто официальный доклад. – Сейчас – как следует отдохнуть! А завтра поедете в Волхов…

      Будние дни

      Каждый день по три-четыре выезда… Шофер нашей оперативно-контрольной группы, рядовой Валерий Куприянов, только худеет от немыслимой нагрузки. Иногда он ворчит, но на заявки ездит с удовольствием: ему нравится важно появляться среди растерянных «снарядовладельцев» и неторопливо, но с блеском устранять причину их испуга.

      Вчера мы с ним сначала поехали на часовой завод. Там, прямо у главной проходной, неожиданно вылупилась противопехотная мина. Ржавая – даже в руки брать неприятно. Оттяжка оторвана, чека держится на честном слове… Забрали. Потом – Английский парк. От парка, правда, осталось одно воспоминание: все разворочено, сожжено – пустырь… Здесь в каких-то развалинах мальчишки нашли несколько взрывателей и снаряд. Тоже забрали. В Санине, когда мы поворачивали от «Царских мельниц» на старинную дорогу, ведущую от Бельведера к Петродворцу, нас с трудом догнал какой-то человек. Растрепанный, запыхавшийся, в старом флотском мундире без погон.

      – Друзья, подождите минуточку. Выручите…

      – Что случилось?

      – Да мина, будь она неладна… Черт меня дернул дом строить… А она прямо посредине…

      – На участке, что ли?

      – Да какое там на участке! В доме! Осталось крышу покрыть да полы настлать. И откуда она взялась? Кажется, все до сантиметра облазал. Выручите! Третий день покоя нет…

      Дом действительно был почти готовым. Добротные рубленые стены, оконные проемы, дверь, свежие стрехи под крышу… Даже порожек с двумя ступеньками. А строго по центру, у срединного столба, поддерживающего балки пола, нагло, на виду, торчала из примятой травы и щепок мина.