Куда кого посеяла жизнь. Том XI. Избранное. Василий Гурковский

фронт работ. Местные комбайнеры оставили нам целое поле проса, гектаров пятьдесят, оно просто поздно вызревает. Кроме него, в разных местах оставались небольшие неубранные участки, на неудобьях. Их просто оставили напоследок, а потом пошли дожди и так все и осталось. Нам предстояло все это докосить и сдать работу агроному местного колхоза.

      Инженер привез нам два документа. Первый – был акт о приеме в Ермолаевскую МТС, нашего комбайна, прибывшего из Слободзейской МТС, Молдавской ССР. Второй документ- был приказ о приеме на работу в качестве комбайнера Ермолаевской МТС, Гурковского Андрея Гавриловича (моего отца) и – меня Гурковского Василия Андреевича, в качестве Штурвального (помощника комбайнера). Так я окончательно поменял направление жизни – Из Штурманов – в Штурвальные. И закрыл этот вопрос навсегда.

      Отец решил вначале убрать просяное поле, а потом уже заняться оставленными участками, потому что просо – особая культура, тем более – целое поле, все остальное – подождет.

      Сразу возникли проблемы с укомплектованием нашего агрегата. Местный бригадир заявил, что людей у него просто нет и некого ставить на копнитель, там положено- два человека, а у него и одного нет в наличии. Хорошо, что хоть нашел подростка возить зерно от комбайна. Тот приехал к нам за зерном, на повозке, с одним волом….Так он и возил от нас зерно, по горам. Тормозил при спусках-подъемах, специальной палкой, просовывая её в колеса. Иногда мы подталкивали повозку с зерном, когда вол не мог тянуть её в гору.

      Проблемы с кадрами мы решили просто – кроме отца- все остальные функции исполнял я – и за Штурвального (помощника комбайнера), и за обоих копнильщиков. Я, на ходу, перебегал с одной стороны копнителя (где набиралась солома), на другую сторону (где собиралась полова, которой было гораздо меньше) и успевал разравнивать обе стороны. Официально работал за троих членов агрегата и не зря заработал больше всех штурвальных из нашей группы, даже больше отдельных комбайнеров, которые больше простояли, чем косили….Было тяжело, но интересно, не зря комбайновая уборка, осталась навсегда во мне, как самый близкий (для меня) вид полевых работ., да и работ вообще….

      Готовила нам хозяйка дома, где мы «квартировали». Утром и вечером – мы кушали в доме, а обед нам привозил наш «зерновоз». Позже мы познакомились с хутором поближе. Уже была осень, утром и вечером были сильные росы, косить было нельзя, и мы находили время знакомиться, с приютившим нас местом.

      Мужчин я на хуторе не видел. Был один бригадир и то – с другого села, да еще дед-сторож, он наш комбайн охранял ночью. Сторож приезжал с «зерновозом», под вечер, ожидал, пока мы накосим бункер зерна, потом зерно выгружалось в повозку, мы на той же повозке ехали домой, а сторож – оставался на ночь.

      Утром все раскручивалось в обратном порядке. Мы с отцом и зерновозом, приезжали к комбайну, накашивали первый бункер зерна, высыпали его в повозку, зерновоз забирал с собой сторожа и они вместе, отвозили зерно в склад. Потом тот же зерновоз, привозил нам обед, мы к этому времени,