Метроном. Александра Никогосян

запрыгала вокруг отца Сонюшка.

      – А мороженое из вас не вылетит потом на каруселях? – задумчиво спросил папа.

      – Саша! – воскликнула мама. – Ну что ты детей дразнишь! Решили ведь – мороженое!

      Повернулась и зашагала к киоску с мороженым. Лида и Сонюшка помчались вприпрыжку за мамой, а отец и Костя пошли неторопливо, солидно.

      Из всех громкоговорителей слышалась веселая музыка, кругом цвели деревья и кустарники. Цветов было столько, словно их собрали сюда, в парк, со всей планеты.

      У будочки с мороженым разыгралось лёгкое представление. Соня хотела два шарика малиновых, и один клубничный. Лида хотела малиновый, клубничный и еще просто молочный. Папа хотел пять шариков любого содержания, а мама только лимон. Запутались сами, запутали юную продавщицу в красивом белом передничке. А сёстры еще и на Костю обиделись. Нет, ну а чего он смеётся над ними?

      Костя издалека наблюдал за семейством и понимал, что долго не продержится. Мороженого хотелось до того, что зубы сводило. Папа хитро поглядывал на сына, откусывая сразу по полшарика.

      – А молодой человек мороженое не хочет? – поинтересовалась продавщица.

      – Хочет, тётенька, он хочет! – глядя на девушку синими-синими, круглыми, как у совёнка, глазами, прошептала Соня. – Только ему нельзя.

      – Это почему же? – удивилась продавщица.

      – Потому что он уже взрослый, он сам говорил! И еще он силу воли вырабатывает! – выболтала Сонюшка половину Костиных секретов.

      Но Костя держался. Постукивал носком ботинка в такт бравому маршу, лившемуся из громкоговорителей почти с каждого столба.

      – Ой, не могу с вами! Костя! – рассмеялась мама. – Господи Ты Боже мой, иди уже сюда!

      Костя сдался и получил пять разноцветных шариков в большом вафельном стакане. А Сонюшка немедленно прицепилась к Лиде:

      – Лида, а что такое Господи Ты Боже мой?

      – Не что, а кто. – Машинально поправила сестрёнку Лида.

      – Ну хорошо, – послушно согласилась Соня. – Кто такое Господи Боже мой?

      – Ешь мороженое, – ответила сестра. – Вон, растаяло уже. А Боже – это так люди называют Бога. Но Бога никакого нет, поэтому и знать тебе не надо.

      – Как нет? – возмутилась Соня. – Раз люди кого-то как-то называют, значит, это есть!

      Родители с интересом прислушивались к спору сестрёнок, Костя тоже молча слушал.

      – Нет! – твердо повторила Лида. – Нам в школе и учителя, и наша пионервожатая, всегда говорят, что Его нет. А в школе ведь не будут врать?!

      – Зачем тогда говорить, если нет… – обиженно буркнула Сонюшка, недовольно глядя на старшую сестру.

      Но аргумент, что в школе врать не станут, подействовал. Спор зачах, все сосредоточенно доедали мороженое.

      И вдруг в парке настала тишина. Нехорошая, страшная какая-то тишина. Музыка умолкла, стало слышно пение птиц и шорох ветра в листве огромных старых деревьев. Но веселее от этого не становилось. Наверное, люди инстинктивно чувствовали, что молчание радио – не к добру…

      Наконец в громкоговорителях что-то