Рассвет костяной волшебницы. Кэтрин Парди

она… – Он застывает и вдруг начинает хватать ртом воздух и давиться.

      А затем его глаза закатываются.

      Нет! Хватая ртом воздух, я вцепляюсь в плечи. А затем бью и трясу ее, но она не отпускает Каза.

      – Почему ты спрятал мои кости благодати? Я без них никто! – ругаюсь я на Казимира.

      Его губы дергаются, но он не может мне ответить. Я подтаскиваю женщину к окну, а она тянет за собой Каза. И вот уже подоконник упирается мне в спину. Мы сражаемся втроем под проливным дождем. У меня возникла мысль начать душить Скованную, когда я вдруг начинаю задыхаться. Но почему? Она даже не прикасается ко мне. Но ощущение удушья расползается по всему телу. Я пригибаюсь к полу.

      Сердцебиение отдается в ушах. Я теряю Свет, как и Каз. Почему-то Скованная крадет его и у меня. Я падаю на пол, отчаянно стараясь остановить это. И тут натыкаюсь пальцами на мокрый металл. Кинжал Каза. Я обхватываю ладонью рукоять и собираю последние крохи сил, планируя ударить женщину по голени. А затем, приподнимаюсь на здоровом колене, я обрушиваю на нее удар изо всех сил, что у меня еще остались. И не промахиваюсь.

      Закричав, Скованная выпускает Казимира. Ему приходится вцепиться в подоконник, чтобы не упасть. И мы одновременно судорожно втягиваем воздух.

      – Давай, Каз! – кричу я.

      Он толкает Скованную. А я хватаю ее невидимые ноги и отрываю от пола. И мы выталкиваем ее в окно.

      Несколько секунд ее потусторонние крики наполняют воздух, но, когда она опускается с высоты третьего этажа на землю, они стихают. Гроза заглушает звук ее падения.

      Медленно выдохнув, Казимир опускается на пол рядом со мной. И пару мгновений мы просто сидим спиной к спине, тяжело дыша, насквозь промокшие от дождя.

      – Что… только что произошло? – спрашивает он.

      – Кажется, мы потеряли часть наших… – я сглатываю, – наших душ.

      – Мы?

      У меня начинают стучать зубы.

      – Ты мой amouré. – Он уже слышал это слово на мосту душ в пещере, но я никогда не объясняла, что оно означает. – Мы связаны душами. И все происходящее с тобой отражается на мне.

      Я не собираюсь вдаваться в подробности. Потому что сама едва могу осознать происходящее. У меня ведь даже мысли не возникло, что я могу лишиться души, если на него нападет Скованный.

      Казимир медленно кивает, а его взгляд устремляется вдаль, пока он пытается сопоставить все известное ему ранее с тем, с чем пришлось столкнуться этим вечером.

      – У нас все будет хорошо? – спрашивает он, не обращая внимания на капли дождя, стекающие с его тонкой короны-обруча. – Я имею в виду наши души.

      Я вспоминаю, что произошло с Жюли. На нее не просто напали, как на нас. Скованная владела ее телом в течение нескольких часов.

      – Думаю, мы потеряли не много Света, – отвечаю я. – Нам повезло.

      Казимир переводит взгляд на кровать своего отца и вскакивает на ноги.

      – Нужно проверить его.

      Поспешно подав мне костыль, он направляется к кровати короля.

      Я поднимаюсь и закрываю окно, на случай, если