Завоевание Рая. Михаил Андреев

Следуй прямо и направо. Там по коридору налево и прямо. Увидишь кабинет с надписью «Зал инструктажа». Инструктаж начнётся через пол часа. – протараторил офицер. – Давай, только не опаздывай. У нас и так щенков необучаемых предостаточно.

      Офицер показался мне зажатым и безэмоциональным. Глядя на то, как он выверяет шаг и гнёт ногу, можно подумать, что он робот.

      Уже собравшись идти, я услышал слова отца:

      – Постой.

      Я развернулся и увидел лицо, столкнувшееся с неизвестностью. Лицо встревоженное, но всё же готовое смириться с утратой. Такое бывает у дельцов, несущих суммы банкам в надежде выручить мизерный процент.

      Сентиментальность была не присуща отцу. Он выдавил:

      – Возможно, мы прощаемся на долгий срок…

      – Но здесь ведь будут увольнительные и отпускные! Всё нормально, ещё увидимся.

      «Чем раньше я стану холоден к привязанностям, тем проще будет привыкнуть к трудностям» – решил я.

      – Дело не в этом… Я хочу сказать, что тебя ждёт. Сейчас самое сложное для тебя время. Время, когда нужно будет проявить характер. Взять своё! Запрыгнуть на коня! Поймать рыбку!..

      Я хотел прекратить его речь, но стоял молча. С каждой минутой сложнее было создавать видимость заинтересованности. Порой он увлекался настолько, что его метафоры окончательно теряли смысл.

      – Когда-то и я был курсантом, а затем офицером… Участвовал в боевых действиях и много через что прошёл… Нужно быть мужественным, сын! Я прошёл этот путь, ни секунды не колеблясь! Ничего не бойся! У тебя порода такая – боевая! – сказал он, решительно глядя в мои глаза. Его взгляд, его голос, его выражение лица – всё кричало о том, что он испытывает гордость и вместе с тем осознаёт утрату. Казалось, что его мужественная маска вот-вот спадёт.

      – Ладно. Всё будет нормально… – нехотя ответил я. Мне не терпелось закончить с сантиментами.

      Напоследок отец выдавил из себя:

      – Я люблю тебя, сын.

      Я молча кивнул и, недолго думая, пошёл к залу инструктажа.

      Внутри рядами стояли длинные скамейки, занимавшие большую часть комнаты. У самой стены примостился стол лектора, над которым с горделивым трепетом были вывешены портреты первых лиц государства.

      Я сел на ближайшую от входа скамейку и с любопытством огляделся: солнце уже садилось, последние его лучи проникали в зал, опаляя и без того светлые стены. Мой взгляд зацепился за бумагу на стене:

      ПОЛОЖЕНИЕ УСТАВА 14.1

      Передвижение по академии осуществляется строго погруппно! Курсанты обязаны следовать строем на каждое построение и при передвижении между учебными корпусами. В случаях, когда ситуация не требует отлагательств, курсант может передвигаться одиночно БЕГОМ.

      За скамейками сидели такие же, как и я, поступившие. Кто-то из них перешёптывался с соседом, кто-то активно обсуждал последние новости, кто-то во всё горло смеялся, услышав ловкую шутку. Нашлись здесь и подобные мне одиночки, сидящие поодаль от остальных и наблюдающие беспокойное племя.

      «Курсант обязан…» –