Блистательные годы. Гран-Канария. Арчибальд Кронин

дорогой Дункан, ты помнишь некую замечательную пачку писем? А если забыл, я освежу твою память.

      Она отперла бюро и протянула ему пачку писем с голубой лентой. Это были те самые письма, которые Овертон писал медсестре Доусон.

      – Нет, Анна! Мы не можем ими воспользоваться. Это подлый прием. Я и раньше от этого отказывался.

      – Раньше в этом не было необходимости! Ты готов позволить, чтобы твое имя полоскали по всему городу, и не собираешься дать сдачи? Говорю же, что это Провидение дало нам письма в руки. Мы помолчим, позволим охмурить Комиссию гадкой сплетней, а потом – в последнюю минуту – бабахнем этой бомбой прямо на чаепитии!

      – Господи! – сказал он. – Какое смертоубийство!

      – Я могла бы даже вызвать медсестру Доусон. Я следила за ней. Она сейчас работает в больнице Глазго! Она не питает нежных чувств к дорогому доктору Овертону.

      Он медленно сжал ее руку:

      – Началось, Анна! Я же говорил, что увяз в дерьме по уши! Я буду ковыряться в нем вместе с остальными.

      С этого дня он пошел в атаку на всех фронтах, чтобы обеспечить себе шансы. Активность его отделения возросла, а сам он работал с утра до вечера. В декабре он опубликовал в «Медицинском журнале» свою вторую монографию «Регенерация нейронов», получившую высокую оценку.

      И все же он отказывался почивать на лаврах. Ненавидя сухую формальность этих исследований, он тем не менее на пределе сил провел новое исследование: «Патология нарушений мышечной координации». И, целиком отдавшись ему, опубликовал отчет в «Анналах науки».

      Глава 55

      Однажды дождливым декабрьским днем, когда стемнело, а свет и тепло были заперты опущенными жалюзи внутри самого помещения, Дункан поднял глаза от испытательного стенда на кафедре и обнаружил, что за ним наблюдает профессор Ли.

      – Простите, сэр, – извинился Дункан. – Я не слышал, как вы вошли.

      – Не извиняйтесь! Я пришел только для того, чтобы пригласить вас на ужин.

      – На ужин! – изумленно повторил Дункан.

      – У меня дома, сегодня вечером, ровно в восемь часов. – Глаза старика блеснули. – Я понимаю, что в последнее время вы редко бываете на вечеринках. По крайней мере, я не видел вас в доме миссис Овертон.

      – Да, сэр, – потупился Дункан.

      – Странновато для такого ловеласа, как вы, а, Стирлинг? – лукаво улыбнулся профессор. – Неплохую репутацию создают вам в местной прессе.

      Лицо Дункана вспыхнуло.

      – Ну что ж! – Профессор тихонько потер ладони. – Сегодня вечером в моем доме не будет женщин – только мужчины. Я хочу, чтобы вы познакомились с членами Комитета Фонда. Доктор Инглис, которого вы уже знаете, и судья Лензи, профессор Брандт, доктор Гибсон и я будем там.

      Невозможно было неправильно понять значение такого приглашения, благожелательность Ли.

      – Это очень любезно с вашей стороны, сэр! Я, конечно, польщен! Я приду!

      – Хорошо! – кивнул профессор. – Предупреждаю вас, что будет очень любопытно услышать ваши ответы на некоторые недавние